Вот только одного этого страшно мало…
Не повезло мне со страной попадания…
Зато девушки тут красивые. И детки… Нет, они-то точно будут
самые лучшие…
Антикварные трофейные часы с «боем», купленные за копейки на
блошином рынке, показывали второй час ночи…
Снял трубку, дозвонился до роддома. Ничего нового.
Да сколько уже можно?!
Придётся дальше размышлять «о тщете всего сущего»…
Выход на конструкторов серии «БЭСМ» я искал давно. Они вроде бы
ещё в конце тысяча девятьсот шестьдесят пятого отчитались о
завершении разработки «шестёрки», знаменитой хотя бы тем, что я про
неё не раз читал и слышал в своём двадцать первом веке.
Но по апгрейду БЭСМ-4 на ТЭЦ никакого движения. Косыгину с
Шелепиным пока явно не до моих прихотей, всё никак не угомонятся,
власть делят. А для Шокина, оказывается, наладить контакт с иным
министерством не так и просто.
Спасибо развитому феодализму…
С Калмыковым[18] — министром Радиопрома — у Александра Ивановича
отношения, говорят, нормальные. Но даже это не помогает. Ну в
смысле не может он прямо позвонить директору ИТМиВТ Сергею
Алексеевичу Лебедеву и пригласить его на рюмочку чая. И самому
подъехать не по статусу.
Конечно, меня туда отправить по какому-нибудь конкретному делу
можно, но какой из этого прок?
Все — занятые и важные, кабинеты — большие, потолки — высокие,
лепнина — красивая…
На кривой козе не подъедешь.
Помог, как всегда, случай…
При очередном набеге в родной главк наткнулся в коридоре на
вполне обычную картину: представительный мужик, явный снабженец,
«напирал грудью» на зама-силовика — в смысле, человека, отвечающего
за силовое оборудование. В крик втолковывал:
— Без этих блоков питания у нас проект стоит! Коллектив
план не выполняет!
— У всех проблемы, а вашей БЭСМ вообще в плане нет!
При этой магической аббревиатуре я резко тормознул, придал лицу
озабоченное выражение и подошёл ближе.
— Вот, вот же письмо из ЦК, сам Дмитриев[19] подписал!
— Но у нас вообще нет фондов! — сразу растерялся зам.
Неудивительно, письмо из ЦК тут действует, примерно, как угрозы
нанять киллера в «девяностые» или завести уголовное дело в
«нулевые». И он добавил беспомощно. — Мы никак не сможем
поставить продукцию в этом квартале.
Надо спасать балбеса, реально ведь раскатают по партийной линии.
Показал жестом за спиной: «Отдай его мне…».