Потом пришёл-таки Федька Шпинёв и началась драка.
По понятной причине, его давила обида, что папаню и его
красавицу-машину вот так «опозорили». Благо, что сцепился Шпиндель
не с истинными виновниками, а с какими-то восьмиклассниками.
Тут же образовался плотный круг из зрителей, которые ещё
принялись подначивать дерущихся. Некоторые, особо ловкие, забрались
на подоконники с ногами, чтобы лучше видеть, кто не успел занять
места в первых рядах просто подпрыгивали, рассчитывая в прыжке
увидеть, что же там за головами зрителей делается.
Андрей, как истинный боец, продавился в первые ряды и там
остался смотреть за действом. Коля и Ирина, наоборот, постарались
убраться подальше. И правильно сделали, так как вскоре подвалили
Федькины дружки.
Дружки попытались вступиться за атамана, а за избиваемого
немедленно, с криками «так не честно!» вступились одноклассники
шпинёвского противника и вся драка тут же приобрела воистину
эпические масштабы.
Пока Коля и Ирина просачивались в свой класс преодолевая
встречное течение любопытствующих, на шум прибежали учителя и
принялись разнимать драчунов под свист болельщиков. Шум в коридоре
стал совершенно оглушительным.
- Что там и с кем там? - спросила у Коли Юля Фокина, не успевшая
пробиться в коридор.
- Шпиндель драку устроил... - буркнул Коля.
- … Я их пока не знаю! - отговорилась Ирина как новенькая, когда
Фокина упёрла вопросительный взгляд в неё.
- И хорошо бы вообще не узнавать! - припечатала Олеся Можейко,
со своего места. Похоже, она одна не пожелала интересоваться кто
бьёт, кого бьют, и осталась сидеть на своём месте.
- А почему?! - тут же уцепилась Ирина, чем ввергла Олесю в
растерянность. Ей-то казалось, что ответ на этот вопрос очевиден.
Она привычным движением надвинула дужку очков указательным пальцем
на переносицу и глянув в глаза вопрошающей ответствовала.
- Патамучта ка-азлы!
Сказано было с такой экспрессией, что у Ирины немедленно
округлились глаза. Коля же привычно отметил: Можейка в своём
репертуаре. Она вообще к месту и не к месту любила припечатать это
сочное слово «ка-аз-з-лы!». И было тому отношению весьма веское
основание — неизменно удерживаемый с первого класса статус круглой
отличницы был великолепным поводом для всех оболтусов подёргать за
роскошную косу, которой она так гордилась.