Вик посмотрела на снимок – он был
слишком зернистым, отвратительного качества, но не заметить длинные
волосы Брока было сложно.
– М-да… Нер Эртон, вы правы – это
демонически важно, хоть я теряюсь в попытках все это осознать и
понять.
Эртон сделал глоток кофе и
признался:
– Я даже не надеялся, что вы
объясните мне все, но… – он озорно улыбнулся: – можно это считать
началом долгой и хорошей дружбы?
Вик подняла на него глаза:
– Даже не надейтесь, что я буду
сливать вам ход расследования или подробности каких-то других
дел.
Мужчина поднял руки вверх, словно
сдавался:
– Даже не надеялся, но, признайтесь
сами себе – мы, репортеры, можем не только портить расследования и
рушить чужие карьеры, мы можем и помогать. И капелька
признательности от вас – для нас большая и интересная статья.
Подумайте над этим, констебль. Мы можем быть друг другу полезны. –
он достал из кармана брюк портмоне и положил крупную купюру под
блюдце: – простите, не могу дальше продолжать нашу интересную
беседу. Репортера, как и волка, ноги кормят. До встречи, констебль
Ренар!
– До встречи, нер Эртон, – сухо
сказала Вик, искренне не зная, как может пройти их следующая
встреча: как у друзей или как у врагов, ведь репортеры чаще всего
были последними, срывая ради сенсации не одно расследование, как
чуть не случилось с делом Чернокнижника.
Под громкий цокот набоек на каблуках
спешившая обратно в управление Вик пыталась понять совет, который
Эртон дал ей напоследок: «Спрос рождает предложение. Пока вы
скупаете газеты с Мюраем, их будут продолжать печатать».
Определенный резон в этом был, но не выкупить допечатанное (если
слова Эртона правдивы), допустить попадание выпуска в продажу… Не
будет ли это предательством Брока? Хотя он предупреждал Эвана, что
выкупать газеты не стоит, его чувства: боль, испуг, вина –
передаваемые через общий эфир с головой его выдавали – его очень
волновали фиксограммы.
Вик буквально влетела по ступенькам в
управление, громко хлопая дверью и заставляя Жаме вздрагивать и
отвлекаться от кроссворда. Рядом с ним на стойке лежала огромная
кипа утренних газет. Почти полуденное солнце разрисовало деревянный
пол в холле в ярко освещенные квадраты в темных переплетах оконных
рам – хоть становись и играй в классики. Эта популярная игра совсем
недавно стала доступной и девушкам. Вик еще помнила, как няня
запрещала ей прыгать по нарисованным мелом на асфальте клеткам,
ведь приличные девочки так себя не ведут. Пылинки медленно
танцевали в воздухе, слишком заметные в косых лучах солнца.