Нарушая все правила дорожного
движения, жук понесся по уже оживающим утренним улочкам Аквилиты.
Грег, придерживая голову Лиз на своем локте, подслеповато морщился
от слишком яркого после подземелий света фонарей. Уже было утро.
Темнота катакомб привычно пожрала время – Грегу казалось, что с
момента спуска не прошло и пары часов. Однако уже семь – так
показывали часы на Башне старой ратуши. Скоро на службу. Жук за всю
дорогу к госпиталю орелиток остановился только один раз – у
инквизиции. Брок, быстро выбираясь из тепла паромобиля, сказал:
– Я за Арандой и лекарством. Скоро
буду. – Он обернулся на Грега: – держись. Только держись,
хорошо?
Грег лишь кивнул, удобнее
перехватывая Лиз. Паромобиль проскочил железнодорожный переезд
зигзагом, минуя опускающиеся шлагбаумы, и рванул к госпиталю. Мимо
с дикими разрывающим уши сигналом промчался поезд – Андре
поприветствовала его в ответ. Грег сухо напомнил:
– Андре, я просил нас живыми
доставить, а не гробить еще сильнее. В противостоянии
паромобиль-поезд преимущество на стороне последнего.
Андре бросила в зеркало заднего вида
извиняющийся взгляд, но все же уточнила:
– А в противостоянии маг-поезд на
чьей стороне преимущество?
– Я не буду тебе отвечать на этот
вопрос. – глухо сказал Грег. – Все равно не поверишь.
Андре расцвела в бледной улыбке:
– У меня все было под контролем,
Грегори. Вот и Анри подтвердит, что было больше полуминуты в
запасе.
Анри предпочел промолчать. Ему
хватало собственных безбашенных офицеров на «Левиафане».
Небо быстро светлело – приближалась
весна, день уверенно нарастал. Паромобиль лихо развернулся перед
входом в госпиталь орелиток, Анри спешно вышел из салона первым,
открывая дверцу перед Грегом и помогая выйти.
– Спасибо, милер… – сухо сказал Грег,
выпрямляясь и понимая, что ему нужно хотя бы пару секунд, чтобы
перевести дух – в глазах потемнело от усилий. Лиз перестала быть
высасывающей эфир бездной, но напряжение последних дней сказалось
на Греге, мешая быстро восстановиться.
Анри пошел к дверям госпиталя,
распахивая их:
– Можно просто Анри, Грегори. Я не
кусаюсь. Во всяком случае, когда без короны.
Грег, проходя в белоснежный холл
госпиталя, понятливо кивнул:
– Учту.
В нос ударил типичный «аромат»
больницы: дикая смесь лекарств, не до конца просушенного
постельного белья, еды, людей – все то, что называется запахом
беды. Грег направился в приемный покой, опуская Лиз на кушетку и
надеясь, что её смогут спасти. Очень на это надеясь.