– Не знаю. Будет видно только вечером
– когда и если её состояние стабилизируется. Сейчас процессы в
самом разгаре – перекрываются артерии и капилляры, погибают ткани и
наоборот рассасываются тромбы и восстанавливается кровообращение.
Весы могут качнуться в любую сторону – улучшение или ухудшение.
Надо ждать.
– Её можно транспортировать? На
дирижабле в Мону.
– Я бы не рекомендовала. Стазис еще
никто не отменял. И божье чудо тоже.
Грег кивнул – в чудеса он особо
последнее время не верил. Не везло ему с ними.
– Я могу остаться с ней наедине? Хотя
бы чуть-чуть?
– Можете, конечно. Только особо ни на
что не надейтесь – она без сознания. Она вас не услышит. У вас с
полчаса. Я потом пришлю сиделку присмотреть за лерой Элизабет. Не
отчаивайтесь.
Он про себя повторил: «Но и особо не
надейтесь…»
Дверь за монахиней закрылась, и Грег
присел на край кровати, осторожно беря Лиз за белую, как мрамор и
такую же ледяную руку.
– Лиззи… Девочка моя… Я так виноват
перед тобой… - он медленно, чтобы не пережечь каналы, не привычные
к нагрузке, направил остатки своего эфира в Лиз. Он восстановится,
а Лиз сейчас важнее.
Её пальцы дрогнули под его ладонью.
Он аккуратно поднял её руку вверх, своим дыханием согревая Лиз.
– Только живи… Хорошо?
Её веки затрепетали в попытке
открыться.
– Лиззи…
– Про… сти… – чуть выдохнули её губы.
Грегу в первый момент показалось, что ему послышалось.
– Лиззи… Не надо. Не пытайся
говорить, набирайся сил. Держись. Живи…
– Я… Провалилась… – она все же
открыла глаза под исцеляющим потоком эфира Грега. – Как ты… В
Чинд…
– Лиз? Ты не сама… – он прикрыл
глаза. Она не сама. Её провел все тот же самый Шутник! Только в
этот раз его шутка зашла слишком далеко! Он еще ответит за это –
Грег найдет его и заставит за все ответить!
– Грег… Не предавай… Родину… Хватит…
Брока… Я выдержу… Тебе нельзя… В Арис…
Он еще долго держал её за руку – все
полчаса, которые ему дала адера Вифания. Только больше Лиз в себя
не пришла. За окнами госпиталя шумел город, напоминая, что Грегу
пора вернуться на службу. Иногда стены палаты подрагивали, вызывая
дрожь и в Греге, – по близко расположенной железной дороге ехали
тяжелые грузовые поезда.
Надо было решаться. Опять. В который
раз. Доводов за плавание в Мону было много. Он своей отставкой
откроет путь к повышению для Мюрая. Он своей отставкой откроет себе
путь к новой жизни за пределами Тальмы, где никто не видел тот
самый выпуск «Искры Олфинбурга», позорящий его. Он своей отставкой
даст свободу Лиз от осуждающих взглядов, знающих историю леры де
Бернье. И самое главное, он спасет Лиз. Пять дней без лекарства и
два без лекарства – две большие разницы. А то, что пострадает его
честь, так уже не привыкать. Король предал его. Он предаст…
Короля.