Но фетч
работал как шахтер, незаметно для меня убирая преграды. Это я понял уже позже,
анализируя события, которым не придавал значения, такими обыденными они мне
казались. Через полгода я уже гулял по улицам легендарного, славного,
героического города, который раньше был недосягаем для меня даже в мечтах. Это
была какая-то мечта красоты и красивых людей, у каждого из нас есть свой
Зурбаган. Севастополь и стал моим Зурбаганом.
Когда-то он
был наглухо закрыт для въезда простых гражданских лиц, это был один большой
военный объект, морская военная база, жить и служить в котором считалось
огромным везением. После войны разрушенный город восстановлен и полностью отстроен
заново. Жители берегут воинскую славу этого места, и очень гордятся ею.
Надо ли
рассказывать, как мне хотелось потрогать руками эти дома, памятники, всю эту
героическую историю, о которых только читал в книгах, да видел в фильмах. Я
сразу почувствовал – здесь мне действительно хочется жить, мне стало тепло и
уютно, казалось, весь воздух заботливо окутывает меня своим одеялом. Я бросил
научную работу и полностью посвятил себя магическим искусствам и своим
картинам. Надо заметить, что моё художество довольно быстро приобрело здесь
популярность, и картины уезжали к покупателям даже в столичные города.
Фофа так и
остался со мной, он меняет свой облик по обстоятельствам. То он похож на ёжика
с тонкими мультяшными лапками и длинными, торчащими во все стороны
иголками-волосками. Этакий пушистый клубок на ножках с потешной острой
мордочкой, волоски-иголки его часто трещат как наэлектризованные, особенно при
потенциальной опасности. Вот и сегодня Фофа трещал, словно не смог увернуться
от удара молнии в грозу, как только я принес эту злосчастную коробку конфет.
Проснулся от нудного пиликанья домофона.
– О нет, нет
меня, умчался по секретному заданию в очередную прошлую жизнь и чаёвничаю с его
Высокоблагородием в конце девятнадцатого века.
Фофа
позеленел, Фифа приобрела вид утки с выразительными глазами, а Джесси даже не
шевельнулась в кресле. Джесси несколько лет назад сама пришла к моей квартире
белоснежным, дрожащим от холода комочком. Сейчас это благородная кошка с
разными глазами, голубым и зеленым, и королевскими повадками. Она будит меня по
утрам, возя своей мордахой по моему лицу. Туда-сюда, туда-сюда, пока я не
встану.