Ха!
Вот ведь.
Им поручили эпицентр сдерживать, а
они из этого цирк с конями и клифхенгерами устроили. А хотя... чего
это я? Внимание приятно и прибыльно. Егеря лишний раз напомнят о
себе, увеличат финансирование. Пожертвований соберут, в конце-то
концов. Все в плюсе.
— Так что в Арапахо сейчас не
протолкнуться от репортёров. Все гостиницы забронированы, цены на
аренду взлетели до небес. Люди ждут финальный акт.
— Со счастливым концом! — просиял я.
— Кажется, мне срочно нужно ехать к Жихареву!
— Думаю, поддержка будет не
лишней.
— Конечно! Всё, Габи! Ты молодец, а
я погнал дальше!
Всю дорогу я смаковал эту мысль. Раз
история с Лагранжем перешла в медиапространство, значит в силу
вступили законы драматургии и у шоу обязательно должен быть
счастливый конец. Просто обязательно.
А каким может быть счастливый конец
в конкретно взятом случае? Все негодяи наказаны, а на их место
пришли правильные ребята. Один негодяй направился за решётку и на
его место поставили кого-нибудь хорошего, а другой негодяй просто
пропал и на его место тоже поставили кого-нибудь хорошего.
Два хороших человека жмут друг другу
руки, улыбаются и смотрят в камеру. Играет гимн, на заднем фоне
начинается салют, картинка уходит в затемнение.
Ко-нец.
Так что по моим прикидкам Жихарев
просто обязан стать начальником базы. Можно сказать, что это уже
свершилось, и теперь дело лишь за формальностями, – вот как-то так
я думал до приезда на базу.
— Простите! — улыбчивый Евгений
Евгеньевич пытался закрыть дверь кабинета перед репортёрами, но те
продолжали напирать и галдеть. — Прошу прощения! Мне нужно на
минуточку уединиться! — Жихарев пнул по ноге, которая не давала
двери закрыться, но журналист стоически перенёс боль и ничего не
одёрнул. — У меня конфиденциальный разговор!
— С кем вы собираетесь
разговаривать!? — неслось со всех сторон. — Кто это!? Что стоит на
повестке?!
— Я выйду к вам чуть позже!
В это время я как раз подошёл к его
кабинету, и имел удовольствие наблюдать, как Жихарев переносит
свалившуюся на него известность. Как-то плохо он её переносит,
честно говоря. Надо мужику выдохнуть немножко.
Я ушёл в тени и даванул своей аурой.
Журналисты – крепкие ребята, но тут и они отшатнулись, сделав пару
шагов назад. Тут Евгеныч наконец-то захлопнул дверь, облокотился на
неё лбом и на выдохе помянул всех падших женщин мира.