У меня ком в горле встал от этой нудятины. Девочка теоретик до мозга костей. Нельзя так с практической магией, её чувствовать надо, иначе вместо грозы может получиться крокозябра. И хорошо, если не хищная.
- Нисколько, - раздражённо отмахиваюсь от неё, - Стандартный импульсный выброс в начале. После, жила сама затягивает объект.
- Этого не может быть! – вскрикивает, широко распахнув удивленные глаза.
- На практике все иначе, мисс Вольт, - торможу, чтобы вынырнуть из потока около нужного дома, - Привыкайте, что теория и жизнь располагаются далеко друг от друга.
Растерянно оглядывается по сторонам, пока автомобиль всплывает из радужно марева. Пара энергетических частиц просачивается в салон. Подставляю ладонь, чтобы пересадить пушистые розовые шарики на руку Амелии.
- Они тёплые, - замирает от восторга, - И шевелятся…
- Вы не путешествовали в жилах раньше? - глушу двигатель.
Зачарованно гладит пальцем пушистика.
- Нет, отец запрещал, - отвечает, не задумываясь, - Говорил, что с моими кривыми руками в них нельзя.
Энергетический пушистик делает несколько скачков по ладони и разбивается о кожу, впитываясь магией в ее сосуды.
- Ой! - пугается, будто первый раз чувствует, струящуюся по венам силу, - Тепло.
Растеряно поворачивается ко мне. В расширенных до предела зрачках пляшут радужные всполохи.
Да, девочка, это почти как секс, может даже лучше. Сам же ставлю в памяти зарубку - расспросить про учёбу и запреты отца. Вдруг табу наложены на какие-то конкретные заклинания.
Во дворе пятиэтажки непривычно тихо. Хотя, обычно в это время все спешат по делам. Открываю дверь подъезда универсальной руной-ключом, и захожу первым. Нужная квартира на втором этаже. Сара Иосифовна типичный представитель бодрых, но ворчливых пенсионеров. Каждый выезд к ней заканчивается часовой беседой. Правда, один раз я все же вкатал большой штраф за ложный вызов. Старушка выплатила все до копейки и следующий месяц вызывала каждый день, не жалея денег на оплату счетов. В итоге сошлись, что она неизбежное зло, и пусть лучше вызывает, как вызывала.
Девчонка плетется сзади, все еще глядя на мир вокруг удивленными глазами. Даже жалко разбивать её иллюзии о закаленного бойца, специализирующегося на выносе мозга.
На середине лестничного пролета в нос ударяет приторный до тошноты сладковатый запах, который нельзя спутать ни с чем. Амелия натыкается на мою окаменевшую спину.