В конце коридора мужчина толкнул
истлевшую от времени деревянную дверь и начал подниматься по
лестнице. Он оглянулся на меня, смерив прищуренным взглядом, а
затем продолжил свой путь, так ничего и не сказав. Лестница вывела
нас в просторный амбар, ныне пустующий. Копны гнилого сена,
поломанная телега, да развалившаяся от времени лавка. Выйдя на
улицу, неизвестный флегматично отвязал поводья запряжённой в телегу
лошади, мотнув мне головой.
– Забирайся в телегу и ложись.
Я повиновался.
Взяв вилы, мужчина забросал меня
сеном. Вскоре мне уже ничего не было видно, но я его слышал и
ощущал. Когда он куда-то удалялся, а затем приближался, я
чувствовал покалывание в затылке. Телега качнулась и покатилась, то
и дело подпрыгивая на ухабах. Лёжа под настилом сена, я, пожалуй,
впервые с момента необъяснимого пробуждения успокоился. В тот же
миг мысли, будто таран ворвались в сознание, разбивая то, что
осталось от человеческой памяти, на мельчайшие осколки. Я помнил
всё. Каждый миг своей жизни, но теперь она казалась неизмеримо
далёкой, полуденной тенью, что исчезает по воле чего-то большего,
чем я сам, и в тоже время мною уже не является.
«Что станет с моей женой и
дочерями?».
Вопрос воспарил, будто пёрышко к
пламени свечи и растворился в огне, который жаркой волной
прокатился по затылку, отвергая его. Отчаяние и разочарование
придало мне сил. Сконцентрировавшись на сколько мог, я попытался
вызвать в памяти их лица и с ужасом понял, что не могу этого
сделать. Они где-то были, это не вызывало сомнений, но образы при
каждой попытке оставались миражами, размытыми чертами, не
складывающимися в ясную картину.
Мы ехали долго, за это время я успел
порядком себя истерзать до того, что, когда телега остановилась, а
сено убрали с моего тела, даже этому не удивился. Полнейший и
неописуемый ступор сковал мои мышцы, лишив интереса к… жизни? Я
знал, что расстался с этим даром навсегда.
«Он некромант. Один из тех выродков,
что играет с чужими судьбами, поднимая из мёртвых. Так почему же я
всё слышу и понимаю? Нужно моё тело? Забирай! Оно мне не без
надобности! Что ты сделал с моей душей, ты проклятый
психопат?».
– Вылезай наружу, – скомандовал
мужчина.
Я повиновался. Телега стояла во дворе
старинного особняка. Ему было не менее двух веков. Строители
проектировали дом, возводя что-то напоминающее небольшую крепость.
Узкие окна-бойницы, высокая башня, примыкающая к главному зданию,
флигель для слуг, собственная конюшня и колодец внутри двора,
окружённого трехметровой каменной стеной. Во дворе кроме нас был
лишь один мужичок, видимо местный конюх. Раскланявшись перед
некромантом, он поспешно удалился во флигель. Вскоре отворилась
дверь, ведущая в особняк. На пологе застыла пожилая женщина. Она
была одета в мешковатое чёрное платье, лишённое каких-либо
кружевных украшений или изысков. В то же время на её шее сверкало
колье, на стоимость которого, можно было бы купить несколько
деревень с жителями в придачу. Дама чинно прошествовала к
некроманту и остановившись напротив него, вальяжно протянула
сморщенную кисть. Мужчина галантно припал е ней губами, однако от
меня не укрылось, что он не испытывал в этом жесте никакого
трепета. Я почти физически ощутил его отвращение.