— Надо было вам, наверное, сразу о жильцах рассказать, —
пробормотала мизель Флорет, виновато мне улыбнувшись.
— Надо было, но теперь чего уж, — ответила, заглянув в ванную
комнату, которая располагалась в конце узкого коридора и была одна
на всех. Небольшая, с облезшими стенами, грязная и вонючая – как
дамы здесь мылись, я с трудом себе представляла. В противоположном
краю коридора находился общий туалет, и туда я заглядывать пока
опасалась.
До конца дня оставалось всего два часа, мы успели проверить
почти все комнаты; трактир с его маленькой и закопчённой кухней;
сырой и давно нечищеный подвал; кладовую, где под амбарным замком
хранились несколько банок с крупами, мешок муки, соль в ларе и
прочая нужная бакалея. Заглянули в разрушенный зимний сад и обойдя
сваленные в кучу доски, очутились на заднем дворе дома. И вот здесь
я буквально задохнулась от открывшегося передо мной вида.
Простор… привыкшая за эти несколько дней к плотно построенным
домам и узким улочкам, я была приятно удивлена, увидев просторный,
заросший цветами и сорняком двор. Шириной не менее двадцати, а
может, и больше метров, он казался бесконечным, плавно сливаясь с
лесочком. Наверняка, когда-то здесь росли плодовые деревья, сейчас
их согбенные от старости стволы высились сухими, серыми шалашами
среди крапивы. А ярко-оранжевые головы календулы с трудом
пробивались к солнцу сквозь плотный строй осота. Васильки нашли
укромное местечко у покосившегося забора и укоризненно качали
мохнатыми шапками, глядя на всё это безобразие.
— Участок заканчивается у реки, там забор давно сгнил, а по
бокам ещё стоит, но тоже требует ремонта, — прервала мои мысли
Флорет, показывая на завалившийся штакетник, — бабке ещё лет десять
назад предлагали выкупить часть земли, но она ни в какую не
соглашалась продавать, а после и желающих не стало.
— А что за лесом?
— Окраина города Левзея, и не самая благополучная. Да и не лес
это, а так, узкая полоса парка, — хмыкнула мизель, — мальчишки
повадились через речушку перебираться и вон в том углу малину
таскать. А те, кто посмелей... вон, видите, палки торчат? Там
клубника растёт, мелкая, конечно, но сладкая, её воруют.
— Забор, — про себя проговорила не потому, что жадничала детям
ягод, но свободный доступ к моему дому меня тревожил. Так же может
любой зайти, а двери здесь тоже хлипкие, ещё Инди этот.