Такого от меня явно не ожидали и оторопело, вытаращив глаза,
несколько минут молчали, видимо, осознавая открывшиеся перспективы.
Но вот народ зашевелился, переглянулся и обречённо вздохнул, хотя
сомнения у большинства присутствующих остались.
— Что нужно делать, мадам Зоуи? — первой после моей угрозы
заговорила мадам Лаура.
— Отмыть дом, я номера освободила, мусор вымела, надо стереть
пыль, чтобы та не поднималась на окрашенные свежей краской
стены.
— Хорошо, — кивнула женщина, покосившись на Коди.
— Я принесу инструменты, а стекло лучше взять из ванной, там оно
ровнее, а вместо него из зимнего сада поставить, — проговорил
Брэндон, смущённо улыбнувшись.
— Отлично, тогда вперёд за работу, а мы с мадам Лукет приготовим
для всех трудящихся ужин, — как можно доброжелательней улыбнулась
соседям, радуясь, что пока всё вроде бы складывается неплохо.
— А как Джима не стало, Рокси совсем перестала меня слушаться, —
тяжело вздохнув, проговорила Лаура, с нежностью взглянув на
уснувшую прямо за столом дочурку.
Время уже близилось к полуночи, а мы с девочками засиделись на
кухне трактира. Небольшая, с закопчёнными стенами и толстым слоем
жира на всех поверхностях. С развешанными над плитой латунными
мисками, ковшами и сковородами. А под самым потолком здесь
гроздьями свисали пучки трав, веточки со сморщенными ягодами и
гирлянды грибов. Предполагаю эти беличьи запасы, украшают кухню не
один десяток лет, и ажурная паутина давно стала их неотъемлемой
частью. Но она всё равно была уютной и какой-то тёплой — сердцем
этого дома.
Мужчин: Брэндона, который всего за час застеклил окно в первом
номере и там же отремонтировал шкаф. И Коди, который внял разуму
или уговорам своей матери, и отодвинул все шкафы от стен, а ещё
зачистил осыпавшую штукатурку в холле. Мы сытно и вкусно накормили
и те с осоловелым взглядом сразу после ужина ушли к себе.
Мы же пока убирали со стола, мыли посуду, разговорились и вот
уже пьём по третьей кружке чая и жалуемся друг другу на непростую
женскую долю.
— Рокси играть надо, подружек не хватает, — изрекла старушка,
продолжив важную тему — послушание девочки и назидательным тоном
добавила, — занять её чем-нибудь.
— Отец её всюду с собой брал, она и по торговым делам с ним
ездила. А здесь, где и чем занять? То пьянь дом громит, не
выпустишь из комнаты. А на работе я еле уговорила, чтобы она со
мной была. Сидит весь день в углу кухни и в окно смотрит, —
всхлипнула женщина, подперев рукой подбородок и невидяще,
уставилась перед собой.