– Храбрый малый, должно быть, стоит там у руля! Но если у этой посудины днище такое же деревянное, как у бригантин[5], что ходят между Лондоном и Литом[6], значит, ее ждет опасность, которой благоразумный человек должен бы избегать… Смотрите! Она уже у большой скалы, что всегда высовывает голову при отливе. Нет, ни один смертный не может долго идти этим путем: он дойдет до «земли», но она будет под водой!
Однако маленькая шхуна продолжала двигаться среди рифов и мелей, время от времени слегка меняя курс; это доказывало, что ее ведет человек, сознающий, как опасны эти воды. Когда же судно углубилось в бухту, насколько это было возможно без чрезмерного риска, ее паруса, словно без помощи человеческих рук, сами собой собрались в складки. Покачавшись несколько минут на длинных валах, набегавших с открытого моря, шхуна развернулась на приливном течении и стала на якорь.
Теперь крестьяне начали более оживленно высказывать свои догадки насчет цели этого визита: одни предполагали, что судно занимается контрабандой, другие приписывали ему враждебные намерения. Высказывались также смутные намеки на нечистую силу. «Ни одно судно, – настаивали сторонники этой точки зрения, – будь оно построено человеком, не осмелилось бы зайти в такое место да еще в час, когда даже самый не искушенный в морских делах береговой житель может предсказать бурю». Шотландец, как и большинство его земляков, не только сметливый, но и суеверный, придерживался этой последней теории и начал было с некоторой осторожностью и почтением приводить свои доводы, как вдруг сын Эрина[7], который, видимо, не имел определенного мнения по этому вопросу, перебил его, воскликнув:
– Смотрите! Их, оказывается, два: маленькое и большое. Если это морские духи, они, видать, любят хорошую компанию не меньше, чем прочие добрые христиане!
– Два! – отозвался гуртовщик. – Два! От них может быть много беды. Два судна, без команды, да еще в таком месте, где человеческих глаз мало, чтобы рассмотреть опасность! Жди несчастья, кто смотрит на них. А ведь второе-то совсем не маленькое!.. Глядите, добрые люди, глядите! Это отличный, большой корабль!
Он замолчал, поднял с земли свой узелок и, еще раз окинув испытующим взором подозрительные суда, многозначительно посмотрел на слушателей и продолжал, медленно удаляясь от берега: