– Ну, началось. Ты реально попал. Моя семья поймает тебя, как венерина мухоловка.
– Как-то странно идти туда без тебя.
– Может, мне стоит вернуться домой? – (Он попытался улыбнуться, но не смог.) – Что?
– Ничего.
– Давай говори.
– Я не знаю… У меня такое чувство, будто я потерял сразу двух любимых женщин.
В горле внезапно встал ком. Между нами повис призрак третьей женщины, которую он потерял, – его сестры, умершей от рака два года назад.
– Сэм, ты не должен…
– Не обращай внимания. Некрасиво с моей стороны.
– Я по-прежнему вся твоя. А разлука – это ненадолго.
– Не думал, что мне будет так тяжело, – устало вздохнул Сэм.
– Теперь я даже не знаю, радоваться мне или огорчаться.
– Ладно, со мной все будет в порядке. Просто не самый удачный день.
Секунду-другую я наблюдала за Сэмом, после чего заявила:
– Вот такой план. Сперва ты идешь и кормишь кур, потому что это действует на тебя успокаивающе. Природа всегда действует умиротворяюще и все такое.
Сэм немного приободрился:
– Ну а потом?
– Ты приготовишь себе свой нереально вкусный соус болоньезе. Тот, что занимает кучу времени: с вином, беконом и прочим. Потому что невозможно чувствовать себя паршиво после роскошных спагетти с соусом болоньезе.
– Куры. Соус. Что дальше?
– Затем ты включишь телевизор и найдешь действительно хороший фильм. Тот, что позволит тебе забыться. И никаких реалити-шоу. Что-нибудь такое, где нет рекламы.
– Вечернее лекарственное средство от Луизы Кларк. Мне нравится.
– А потом… – Я сделала паузу. – Потом ты должен думать о том, что еще три недели с небольшим – и мы увидимся. А это значит… Та-дам! – Я задрала майку.
Жаль, я не могла предвидеть, что в этот самый момент Илария принесет мне выстиранное белье. Она остановилась, с полотенцами под мышкой, и буквально окаменела, увидев мою голую грудь и мужское лицо на экране компьютера. После чего, что-то пробормотав себе под нос, она быстро захлопнула дверь. Я поспешила прикрыться.
– Эй?! – Сэм ухмылялся, пытаясь увидеть, что у меня тут происходит. – Что случилось?
– Домоправительница. – Я одернула майку. – Боже мой!
Сэм откинулся на спинку стула. Теперь он уже откровенно смеялся, держась рукой за живот, чтобы не разошелся шов.
– Ты не понимаешь. Она меня ненавидит.
– Ну а теперь ты Мадам Веб-кам. – Он продолжал смеяться.
– Теперь все домоправительницы от Нью-Йорка до Палм-Спрингса навечно заклеймят позором мое имя! – Я не выдержала и захихикала, заразившись его смехом.