То ли сегодняшний день сумасшедший, и я устал, то ли до сих пор шокирован, что у малышки, которую спас три года назад есть жених...
Нет, всё же она уже взрослая. Раз почти созрела на такой серьёзный шаг. Почти.
***
Я разлепляю глаза от настойчивой мелодии телефона, что буквально убивает с утра пораньше. Нащупываю смартфон где-то сбоку. Не глядя, отвечаю на звонок.
– Доброе утро! – бодрый голос Ежевики меня немного, но будоражит. – Спишь?
– Нет, – не лгу. Фактически уже нет.
– А злой такой, будто спишь.
Да, я злой по утрам, как чёрт. Люблю спать. Когда в бизнес свой ушёл, и не стало обязательного условия приходить на работу к восьми, начал просыпаться поздно.
– Я не злой, – отзываюсь недовольно. Главное, не сорваться. Она же не виновата, что я бешусь.
– Ой! – раздаётся с той стороны телефона. – А я вот не уверена… Перезвоню попозже.
– Стоп, – останавливаю её. Куда собралась? – Говори. Назад пути нет.
Здесь без настойчивости никуда.
А она мнётся. Дыхание в трубке её слышу. Жду, когда решится.
– Я хочу за продуктами съездить, – начинает неуверенно. – Не знаю, где магазин. Хотела попросить тебя, но… Ты спишь, не хочу тебя дёргать. Я схожу сама или закажу…
Резко встаю с дивана, на котором вчера и уснул. До кровати не дошёл.
Вернувшись вечером домой, сходил в душ. Вышел, присел на мягкий диванчик. Обдумал несколько раз всё, что случилось за день. Вспомнил прошлое. Как три года назад встретил её случайно на лавочке. Даже фенечку, которую она мне подарила. Она где-то всё ещё лежит. Не помню, давно её не видел уже, в ящик убрал.
– Нельзя тебе одной, – её слова бодрят, и сон как рукой снимает. Я подскакиваю с дивана, ищу рядом штаны. Продрав глаза, натягиваю их на себя. – Один день в России – а ты уже в неприятности влипла.
– Но я же из-за тебя…
Что есть, то есть.
– Ничего не знаю, – перебиваю, не желая это с ней обсуждать. – Подъеду скоро. Составь пока список, что нужно.
Отключившись, я быстро одеваюсь и умываюсь. Перед тем, как поехать к Ежевике, пью утренний кофе, чтобы не сдохнуть. Рядом со мной сегодня будет батарейка, которая может влипнуть в неприятности.
И я не дам ей этого сделать.
***
Всё проходит более-менее гладко.
Забираю Миронову из дома. Она с утра бодрая, уже не такая усталая, как после перелёта, поэтому с любопытством смотрит по сторонам. Со мной говорит ласково, мило, без особого азарта в голосе. Вчера она видимо так устала, что себя не контролировала. А теперь вменяемая. Опять в скромнягу превратилась.