А они молчат. Головы вниз опустили, ладошки перед собой скрестили. Пай-девочки, блин. Как на фото в школьный альбом.
На Ирину смотреть не могу. До сих пор перед глазами её губы. Знаю я, откуда такой след размазанный. Либо целовалась с кем-то, либо на коленях стояла и…
Чёрт, ни один вариант, ни второй – мне не нравятся. Зачем мне такая девушка, которая целуется с каждым встречным? Или что она там делает...
И ведь никто не торопится заговорить первым!
И я уже повышаю голос. Становлюсь настойчивее:
– Ну! Чья идея была?
Смотрю на покрасневшее лицо Ирины.
– Моя, – отвечает несмело. – Но чисто в целях повеселиться!
– Начнём с того, что я запрещал брать Вику в клуб, – напоминаю ей. Прохожусь по обеим горящим взглядом, «убивая» на месте. Мысленно медленно «расчленяю по кусочкам» каждую. Не люблю я, когда меня не слушаются. – А её просил так не одеваться.
Перевожу всё внимание на Ежевику, которая, закусив губу, сжимает ладони в кулаки. Проблема явно в том, что хочет показать, что она взрослая. Типа выросла, всё может сама. Как хочет, так и поступает. С мужиками разными знакомится...
Интересно… Успела или нет?
Хорошо. Есть у меня один способ, как доказать, что хоть и двадцать один ей, но ведёт себя Вика, как ребёнок.
– Ну... мы подумали… – тянет Ирина.
– Вы не думали, – вылетает само. – А ты, видимо, контроль потеряла.
И сейчас я вижу это ещё отчётливее. Приглядываюсь – а на шее следы. Красные, заметные. Поначалу от злости не заметил, а сейчас… Вижу отчётливую полоску от шеи и ключиц к груди. И ведь пытается тканью закрыть. Толку? Платье открытое. Я никогда не запрещал ей носить такое, думал, у неё есть голова на плечах, и не спит она с другими мужиками.
Но, может, я чего-то не знаю?
– Немного...
Эта вина в голосе никак её не оправдывает, а меня ещё и злит.
– Домой иди, – в этот раз говорю чётко, не сомневаясь.
Ирина резко поднимает голову и смотрит на меня своими зелёными глазами с недоумением. Губы начинают подрагивать...
Видимо, меня это должно растрогать. Ничуть. Сама виновата. Мелкую с собой потащила. Ещё и сама в дерьмо влезло.
– То есть? – и голос дрожит.
А у меня в душе ничего.
– То есть, поговорим потом, – я встаю, достаю кошелёк и даю Ирине на такси. – Ты всё ещё бухая, а я слишком неконтролируемый, чтобы выяснять то, из-за чего у тебя чужие засосы на груди. Вали, пока я добрый. Дам ещё один шанс объясниться, но уже потом.