Двенадцатая ночь, или Всё, что угодно. Последствие комедии «Twelfth Night, or What You Will» by William Shakespeare - страница 12

Шрифт
Интервал



Виола.

Существо касается вас одной. Я не из тех послов, что объявляют войну или требуют дань.

В моей руке – оливковая ветвь,

Оливию склонить я должен к миру.


Оливия.

Но начали вы с грубости. Кто вы такой? Чего вы от меня хотите?


Виола.

Был груб лишь оттого, что принят был неласково. Кто я и чего хочу от вас – такая же святая тайна, как непорочность. Открыть могу лишь вам и только с глазу на глаз.


Оливия.

Оставьте нас вдвоем. (Мария и прислуга уходят.) Послушаем святую вашу тайну.


Виола.

Изысканная, ослепительная и несравненная красота!


Оливия.

Ну, в этом тайны нет. И можно без конца трактовать об очевидном.


Виола.

Об очевидном чём?


Оливия.

О прелестях моих. Но вы же не за этим… В чём корень ваших тайн?


Виола.

В груди Орсино.


Оливия.

В груди Орсино, м-да… Как глубоко в его груди?


Виола.

Да в самом сердце, глубже не бывает!


Оливия.

Давайте и зароем корень там,

Пока он не пустил побегов сорных.

Сказать вам больше нечего?


Виола.

Увы.

Вот разве что… Лицо мне покажите!


Оливия.

Так вам поручено вести переговоры с моим лицом? Или вы решились преступить границы своих полномочий? Ну что ж, мы приподнимем занавес и покажем вам картину. (Поднимает вуаль.) Хороша ли работа?


Виола.

Превосходна. Но кисти ли Творца?


Оливия.

А есть сомнения?


Виола.

Так слишком уж красива!


Оливия.

И временем испытана, увы.

Но ни дождя, ни ветра не боится.


Виола.

Те самые часы, чей нежный труд

Сооружает образ ненаглядный,

В конце концов его же и убьют,

Сведя во прах, бестрепетный и смрадный,

Поскольку время летние деньки

Ведёт к зиме, на поприще расправы:

Листва падёт, утихнет шум реки,

Под снегом лягут высохшие травы.

И если лета суть не соберёт

Текучий узник в хрупком заточеньи —

С красой, увы, бесследно пропадёт

Могучее красы животворенье.

Эссенции же гибель не страшна:

Цветы мертвы, душа их – спасена.


Оливия.

Уверяю вас, сударь, я не дам своим прелестям исчезнуть бесследно. Задолго до первых морщин и старческой худобы я составлю подробную опись моей красоты. И на каждую ее часть приклею ярлычок с инвентарным номером. Номер один – белоснежное чело. Номер два – две брови, черные как вороновы крылья. Номер три – два голубых глаза с длинными густыми ресницами. Номер четыре – изящный носик. Номер пять – две губы, одинаково алые. Номер шесть – точеный подбородок. Номер семь – лебединая шея. Номер восемь…


Виола.