Засмотрелся на время… Книга стихов - страница 7

Шрифт
Интервал
обмякнет в вареве зори.
Днём видишь не людей – проблемы
и формы видишь, но не суть.
А в полночь входит Бог и Демон
в твою распахнутую грудь.

«Вплетается тайна иная…»

Вплетается тайна иная,
сравнимая с миром стихий,
и вот ты уже понимаешь
весь сговор земли и реки.
О, это врождённое свойство,
и всё ж неестественный дар —
лететь, ощущая геройство,
на свет разрушающих чар.
Отторгнуто право на робость —
не просьба звучит, а приказ,
и, выскользнув, падает в пропасть
так долго искомый алмаз.

В картине и вне

1.

От плит шоколада,
до мраморных плиток —
и лёгкой прохладой
нам выплавит свиток
в развале проталин
инерция света,
распадом спектральным
сбежавшего лета.

2.

Один в поле волен
вершить, что придётся —
заплакать от боли,
обжечь белым солнцем —
служители плоти
и воины духа
свободны в охоте
и выборе пуха.

3.

А девы наденут
наряды из ситца,
и мягкие тени
окрасят их лица,
и юноши в полночь
войдут в их покои
и даже не вспомнят,
что там за рекою…

4.

А там за рекою,
за млечным потоком
скучает изгоем
Творец синеокий,
глядится в картину
забытую будто —
Он кисть отодвинул
и ждёт Абсолюта.

«Вращает солнце колесо…»

Вращает солнце колесо,
проходит старая с косой,
а некий Странник золотой
глядит, как ветер рвёт листву.
Он не отшельник, не святой,
он – просто есть, его зовут
по имени, по именам,
он многолик, и странно нам,
что мы его не узнаём,
когда является он вдруг
и просит комнату внаём,
мы реагируем на звук
его шагов и слов, что в том?..
Ведь мы его не узнаём,
когда садясь за общий стол
ломаем хлеб и пьём вино,
и видим – это он пришёл,
но не узнаем всё равно,
зачем явился он в наш дом,
куда отправится потом…
Нам не взойти в его костёр,
и не пройти его тропой,
ведь никого он до сих пор
не брал в попутчики с собой.

Шёпотом

Я прошу, не спеши…
Время – тихий паром,
и разбитый кувшин,
и шальное перо…
Если хочешь, взгляни
через край темноты,
в тишине утони,
там где я и где ты,
там где осени сон
сотворил чудеса,
там где замерло всё
в удивлённых глазах…
Но ни там мы, ни здесь,
нас придумал Поэт —
эта странная весть,
что на свете нас нет.

«Есть серебро, поющее над бездной…»

Есть серебро, поющее над бездной,
и темечко младенца помнит звук,
вибрации небесных струн отвесных
и полноту раскинувшихся рук.
Ведомые видением сквозь воды
событий, убегающих в песок,
искатели объезда или брода,
нас беспокоят даты или срок…
Поставит грусть печать свою на очи,
Следующая страница