– Надя, сажай ее на кровать, есть, наверное, хотите, сейчас я котлетки принесу, а хочешь, мы ей кашку сварим, предложила тетя Зина, беря меня на руки.
– Хотите я сама, я все на кухне знаю, – предложила мама.
– Пожалуйста, если хочешь. Вот тебе манка, ой, а молока то нет! – сделала испуганное лицо тетя Зина.
– А мы взяли с собой, у меня в сумке бутылочка.
– Прекрасно! – улыбнулась тетя Зина. – Как там Вера, Маша? Мама все в магазине работает? Как Петр Гаврилович? – тетя Зина, со мной на руках прошла за мамой на кухню, по огромному коридору, на стенах которого, висели велосипеды, санки, корыта. Потому что, теперь квартира, в которой до революции жила одна семья моей прабабушки, стала коммунальной, и в ней на кухне стояло шесть столов, шесть примусов, и очередь в ванну, была с утра приличной. Кухня и коридор, к счастью, были огромными, и поэтому роль ванны, умывальника и прачечной часто присваивала себе кухня. В ней стирали и купали детей.
– У нас, тетя Зин, все хорошо, все по-старому, – рассказывала мама, мешая кашку с молоком. – Виталек растет, муж у Веры, такой мастер, мебель на заказ делает, так что они живут хорошо, мать, как всегда работает и вяжет кружева. У меня в сумочке рулончик, она вам передала, для подзора. А мы с Петей ждем, когда ему дадут хорошее назначение. Он сейчас должен из Казани вернуться, пойдет в ВТО, не знаю, что ему скажут. Без квартиры больше нипочем не поеду. Так тяжело жить по чужим квартирам. Хозяева ужасные, в комнату без нас заходят, по чемоданам шарят. Ни стыда, ни совести. Все время боишься, лишний раз, сделать не так! Сто раз оговорят, серые, жадные.
– Да, Надечка, хорошо бы ему в московский театр устроиться, снова сделала серьезное лицо тетя Зина.
– Не получается пока, тетя Зин! Петька талант, его берут, но как только узнают, что он не партийный… поэтому с назначением сейчас сложно.
– Да, – тетя Зина, понимающе, нагнула голову, кивнув в сторону дверей других жильцов, – пойдем Надечка в комнату, ребенка кормить будем.
После кашки я спала на большой кровати, тетя Зина разливала чай в темно зеленые чашки с золотыми орешками, и они с мамой вспоминали старую жизнь, дедушку Колю, его брата Митю, и бабушку Полю, которые совсем недавно еще жили здесь. Бабушка Поля умерла в тридцать пятом, от сердца, дядя Митя во время войны, после контузии, а Коля совсем недавно в сорок шестом, после полученных ран на войне.