1) Авто-путешествие дает Артуняну возможность без лишних разговоров надолго отлучаться из дому.
2) Подводное плавание. Это снаряжение. А это возможность долго прибывать под водой ему не составило бы труда затащить Нестеренко под воду, где и зацепить джинсами за корягу.
– Что, Савелий, поедем проверять Гарика на вшивость?
– Поедем! – радостно согласился Сава.
В потаенной комнате из сейфа были взяты пистолеты и газовые баллончики. Вечером того же дня они отбыли в Никитино. Поселились в местной гостинице, и установили за объектом наружное наблюдение. Два дня не дали никаких результатов. Артунян вел себе вне подозрений. Безупречно, полностью подтверждая все характеристики. Тогда-то они и решили использовать метод Савелия, то есть решительность, наглость и внезапность. Главное, не показывать никакого замешательства и неуверенности.
Гарик обедал в шашлычной. За столиком он был один и, что главное, столик этот находился в дальнем углу зала. Женя и Сава подошли к нему.
– Свободно?
– Занято. – Буркнул Гарик полным ртом. А детективы и не ждали от него приглашения, сели по разным сторонам, тем самым зажали Гарика в угол. Он торопливо проглотил кусочек аппетитной, хорошо прожаренной, баранины, глотнул из бокала вино, и глянул на непрошеных гостей.
– Тебе привет. – Сказал Сева.
– От мушкетеров. – Добавил Женя, не сводя с него пристального взгляда. Гарик вздрогнул, беглым взглядом «прощупал» зал. Напрягся.
– Ну-ну, – поспешил успокоить его Сава, и положил на стол пистолет, – не балуй.
Артунян сразу сник. Пот обильно высыпал на лице. Глаза потухли.
– Excelsior! Выше! Что на это раз, Артунян?
– Я не понимаю, – с трудом выдавил из себя Гарик. Он совсем не был похож на хладнокровного убийцу. Жалкая и ничтожная личность.
– Неужели устроил бы крушение самолета?
Он понял, наконец-то, что игра проиграна:
– Вано повесился бы.
Детективы недоуменно переглянулись.
– На самой высокой березе. – Пояснил Гарик, и опустил голову.
– За что? – поинтересовался Лужин.
Тот просто пожал плечами.
– Завидовал я им. Легко учились. Легко зарабатывали деньги. Такая крепкая мужская дружба. Их любили самые хорошие и красивые девчата. А я всегда был просто чуркой. – В его глазах блеснул дьявольский огонек, но тут же и погас.
– Да, – тихо сказал Лужин, лишний раз убеждаясь, что зависть – самый худший из пороков человечества.