Молчал властелин тьмы, он понимал, что если бы тогда… Но Лада отвлекла его от горьких раздумий.
– Не стоит жалеть о том, что было да прошло, у нас есть столько звезды, и все они твои, выбирай любую, но если бы тогда ты уничтожил и ту, ничего не было вовсе, потому все прекрасно. Это все твои звезды.
Слова эти звучали утешением, и все-таки Нию было очень грустно. Он понимал, какой страшный советчик ярость, и как коротко расстояние от любви до ненависти.
– Я отказываюсь ненавидеть, – только и произнес он угрюмо.
– Но тогда ты отказываешься и любить,, – встрепенулась богиня.
– Пусть так, но может это не принесет таких бед
Ничего она не ответила, глядя в провалы темных его глаз.
А звезды сияли над ними. И тьмы было значительно меньше в мире. Сварог ковал неустанно новые светила, только загораться они могли не по его воле, а от других звезд, и свет их множился. И мир менялся.
Ний никогда больше не совершал таких безрассудных поступков, но сбылось предупреждение богини, и любить он никого не мог больше, потому что всем известно, что от любви до ненависти только один шаг. И тот, кто подарил этому миру первую звезды, был одинок и печален на все оставшиеся времена. И только Велес, – бог всего живого, покровитель поэтов и музыкантов, когда услышал эту печальную историю, он удалился на свой таинственный остров, скрытый в тумане и записал ее в своей книге, чтобы знали те, кто хотят знать, как все было на самом деле.
– А как он записал, – стал пытать черт Игнат Ягу.
– Да разве я припомню теперь то, что написал он, – она усмехнулась.
– А ты вспомни, – настаивал он, и был похож на капризного ребенка.
– Да там в стихах написано, а память у меня какая.
И когда они оба уже и не чаяли того услышать, Яга вдруг затянула эту песнь протяжную.
Ний звезды зажигал во мраке ночи,
Устав от этой дикой суеты.
В провале неба как гореть им хочется,
Сверкали эти желтые цветы
И любовался ими в час творенья,
И с ними говорил о суете,
Они дарили радость и забвенье,
Они сверкали в этой высоте,
И вот когда к ним устремились души,
Чужие боги, захотев украсть
Свет неземной, он в ярости разрушил
Свои творенья, пагубная власть
Ему уже покоя не давала,
– Я породил, – властитель говорил,
Я погашу вас, – хохотал устало,
И в небеса смотрел и их гасил,
Без жалости, без трепета, без боли,