Если ты не вернешься на вечерней заре
Настенька еще раз на всякий случай крутанула кольцо на безымянном пальце. Аленький цветочек вечным огнем колыхал над клумбой. Следов Чудища не было.
Настенька осторожно двинулась в сторону беседки.
– Ау! Отзовись, мой сердешный друг!
Она тихонько раздвинула руками колючие ветви шиповника.
Чудище резвилось на лужайке перед беседкой, сачком пытаясь поймать огромную пеструю бабочку.
– Вот каааак, значит, – протянула Настенька.
Чудище замерло, опустило сачок и виновато установилось на Настеньку.
– А кто-то еще обещал умереть от тоски и печали, – Настенька протиснулась сквозь куст, резко дернув зацепившийся за шипы подол сарафана.
Чудище сконфузилось и, совершенно не зная, как себя вести, уселось на ступеньки беседки.
– Между прочим, уже две недели прошло.
– Почти три, – прошептало Чудище.
– Ну три, – Настенька уселась рядом с ним, – я-то думала, ты уже того…, – она поддела носком лапотка сухой листочек, – или принцем обернулся.
Она немного помолчала и добавила:
– Хотя если бы принцем, то было бы сложнее…
– Не могу я принцем, – поспешно сказало Чудище, – я ведь не волшебное. Я – инопланетное.
И длинным ящероподобным хвостом, раздваивающимся на конце, ловко прихлопнуло комара на Настенькиной руке.
– Надо же! Вот никогда бы не подумала!
– Я только отпочковаться могу, если что… если от радости, – Чудище почесало щупальцем макушку, – а принцем никак не могу.
– Так это же в корне меняет дело! – воскликнула Настенька.
– Да? – недоверчиво протянуло Чудище.
– Ну да! Понимаешь, – Настенька немного смутилась, – не хочу я замуж. Рано мне еще. И потом… я учиться хочу.
– Учиться это хорошо, – одобрило Чудище, – и уже выбрала, что изучать будешь?
– Ага, – оживилась Настенька – диагностика кварк-глюконной плазмы с помощью жестких кхд-процессов в ультрарелятивистских соударениях ядер.
– Кварк-глюонной, – поправило Чудище, – хорошая тема. Я пару веков назад по ней диссер защитило. Так что, если что – обращайся, помогу.