Вот это чудо! Я смотрю на потолок, словно этот шприц только что упал с неба. Почерк Танин – она работала сегодня в день. Несмотря на поздний час, ей и звоню:
– Тань, привет. Прости, что так поздно…
– Да ничо, – сонным голосом отзывается она. По всей вероятности, я её разбудила: – Что случилось-то?
– Скажи мне, что за кровь в холодильнике лежит? Когда брали?
– Ах это… – Таня облегчённо вздыхает: – Сегодня днём. Здоровый, мордатый котяра приходил. Отличный донор.
– О-о-о! Можно взять? У нас тут… – я едва не произношу «смертник», но что-то останавливает: – … котёнок…
– Да конечно бери, – разрешает Таня, мучительно зевнув, и повторяется: – Отличный донор… Мордатый… Проверенный…
Прощаемся, вешаю трубку.
Котёнок, который к этому времени находится в могиле уже хвостом и тремя с половиной лапами, получает ещё один шанс – чужие мощные антитела против вируса от мордатого здорового донора, которые наверняка там есть. Аккуратно перемешиваю эритроциты с плазмой, бережно качая шприц в руке. Подключаем его в инфузомат. Вероника доливает тёплой воды в ванночку, куда погружена часть трубки от капельницы.
Через час после переливания котёнок медленно переваливается на живот и принимает позу «поживу ещё чуть-чуть, так и быть»… и достаёт из могилы одну из лапок.
Четыре часа, пока медленно капаются остальные жижки, женщина сидит с ним на коленях. Под конец у котёнка начинаются судороги, – это похоже на гипокалиемию, которая нередко является следствием поноса. Интуитивно корректирую содержимое капельницы – определить содержание электролитов в крови нет возможности. В пять утра отправляем женщину с котёнком домой, заливаем всё дезраствором и ставим кварц: церемониться с вирусом не приходится. Сами ползём на второй этаж, в ординаторскую, где бухаемся на разобранный диван.
– Как думаешь, выживет? – спрашиваю у Вероники.
– Ну… – тянет она задумчиво и не заканчивает фразу.
– Вот и я так думаю, – соглашаюсь с очевидным, недосказанным.
Вероника молниеносно проваливается в сон. Не успеваю я задремать, как звонит телефон. Нащупываю его рядом с подушкой:
– Ветклиника…
– Алё! – пьяный женский голос звучит в трубке. – У меня тут пищщанка!
«О, Господи… Кто?» – мой внутренний голос тоже просыпается.
– Простите… Кто? – хочу уточнения я.
– Песчанка! И она… СМОТРИТ! – поясняет женщина, озвучивая причину своего волнения.