– Пока без комментариев. Дальше.
– Это, пока, всё. Есть, правда, одно подозрение, но оно ещё не сформулировалось, поэтому, с вашего позволения, я его отложу до следующей встречи. А вот причина появления подозрения позволяет мне просить у вас ещё одну машину. На всякий случай. Такую, знаете, на ходу и не приметную, как наша «Вольво».
– Значит, до следующего раза ничего мне не скажешь?
– Я дилетант в области сыска, поэтому мне надо оформить свои подозрения и обдумать, что и как вам говорить.
– Но про Юнга ты говорил без оформления своих мыслей.
– Юнг покойник, с ним проще.
– Скорее всего, Баранник тоже. Ладно. Созвонись с Самсоном и расскажи всё ему. Передашь заодно, что машину я вам дам завтра. Приятного аппетита! Насчёт ужина – как договорились. Я позвоню. До свидания.
В ответ три мобилки оторвались от столешницы и слевитировали в наши карманы. Сумка осталась на спинке.
– До свидания.
Олег Ярков
Общение с Калиостро отложило отпечаток на моё мироощущение, поэтому я попросил жестом за столом не разговаривать. В машине тоже соблюдать молчание.
Выйдя из кафе, мы нашли скамейку, спрятавшуюся между деревьями, и оккупировали её.
Первым делом я позвонил Самсону. Он одобрительно выслушал меня и попросил не делать больших перерывов между докладами ему. Мы попрощались.
– Что у тебя за подозрения? – Спросил Валера, с трудом изображая терпеливость.
– Херовые.
– Мне всё время надо просить тебя продолжать и подстёгивать наводящими вопросами? Хорошо, согласен. Задаю наводящий вопрос – а почему херовые?
– Валера, давай без обид, ладно? Ты, видимо, как и Калиостро, решил, что я приехал, увидел и определил? Хрен в нос! Я такой же, как и все! У меня нет талантов и особых возможностей, я просто всё собираю в кучу и делаю выводы. Не более того. Но у меня случаются предчувствия, а не уверенность. Это рулетка – может случиться, а может и нет. Я, внутри себя, понимаю, что Баранник уже труп и, кстати, хорошо спрятанный, но ни доказать, ни опровергнуть это не могу. Эта фишка Самсона, с понравившимся вопросом, только приманка. В данном случае он действует по принципу – а вдруг? Так, понимаешь, я ещё, блин, подыгрываю ему! Какое там, на хрен, «не так»? Я с завязанными глазами должен что-то понять и определить, что не так, не касаясь самого дела об убийстве.