– Есть. А зовут тебя как?
– Егор. Я дома постоянно, диван душу… Книжки-кинишки.
– Это хорошо. Достали такие, знаешь, фитнес-геи… Ни ума, ни пищи для ума. Ладно, созвонимся… Спасибо тебе…
Она развернула коляску, пошла к мосту. Он терпеливо смотрел вслед. Так и уйдёт? Пройдя метров двадцать, она оглянулась:
– Чего сидишь? Тебе-же на Кронверкский, к трамваю? Пойдём…
– «… Я умолял человека с бородой высадить меня на сияющем причале у огромных резных ворот Акариэля, но он, мягко улыбнувшись, сказал мне :
– Не проси об этом. Многие вошли в Таларион, Город тысячи чудес, но никому не удалось вернуться оттуда. Там бродят демоны и безумцы, которые давно уже перестали быть людьми, а улицы его белы от непогребённых костей…» *-
– Но разве я не достоин пройти по этим улицам, смеясь над костями безумцев, кто не имел сил посмотреть в холодные глаза правды? Они умерли в безнадёжности отчаяния, которое несёт в себе правда, но я не верю в безвыходность, годится любое логичное решение, чтобы разорвать чёрный круг правды…
– Ты хочешь бежать в сказку? Она может оказаться горькой истиной, замаскированной и раскрашенной волнующими цветами…
– Но мы и так живём в обмане, нивелирующем действительность в серую безысходность, и вряд-ли я что-то потеряю, пытаясь вырваться за пределы тумана.
– Посмотри на ту стену мутной пелены. Наш корабль на всех парусах стремится к ней. Но что она скрывает, и чего мы можем лишиться, ворвавшись за её покрывало? Может быть жизни, а может быть утеряны будут только иллюзии… Мы этого не знаем, как не знаем и цены превосходства над умершими. Они свою цену заплатили, и мы теперь ходим по их костям, стирая память о них в белую пыль…
– Что с тобой? У тебя глаз не видно… – Лара трясла его за рукав, тревожно вглядываясь в лицо, и одной рукой покачивая коляску. – На тебя страшно смотреть… Ты напугал меня…
– Всё в порядке, нормально. Просто… задумался… Я, знаешь, думаю иногда…
– А ты не эпилептик? Конечно, это нетактично с моей стороны…
– Нт, я не сумасшедший, не эпилептик, не наркоман, не маньяк, не мусульманский фанатик… И даже не скрытый алкоголик… Впрочем, они все так говорят!
– Да, конечно… А кто ты, Егор? По жизни.
Он пожал плечами, ноги в мокрых ботинках мёрзли.
– Я унылый романтик, рискующий подхватить простуду.
– Придёшь домой, сунь ноги в тазик с горячей водой. Вот хоть что-то в жизни случилось… Надо будет девчонкам рассказать…