, налоговый рай) сыграло ключевую роль в процессе неолиберализации мировой экономики в период после 1980 года. Держать деньги в офшоре значило жить как в раю, в отличие от тягостной жизни вне офшора, сопряженной с уплатой высоких налогов. Налоговое убежище – область побега от гнета, область свободы, рай с низкими налогами, услугами по управлению активами, слабым регулированием, секретностью, а часто и с отличными пляжами. Такая система напрямую и активно препятствовала установлению прозрачности, делая частным то, что, по мнению большинства, должно оставаться публичным, прозрачным и видимым для налоговых властей
95. Все эти острова сокровищ позволили классу богатых становиться еще богаче.
Примерно четверть современных государств так или иначе подпадают под приведенное ниже определение «налогового убежища»96. За последние тридцать лет появились новые игроки, многие из которых заняли ведущие позиции (Каймановы острова), тогда как прежние финансовые центры отчасти превратились в налоговые убежища (Лондон). Масштаб сумм, проходящих через офшоры, вырос с 11 млрд долларов США в 1968 году до 385 млрд долларов в 1978 году, 1 трлн долларов в 1991 году, 6 трлн долларов в 1998 году и 21 трлн долларов в 2010 году97. Таким образом, по самым скромным подсчетам, после поворотного 1968 года масштабы офшорной деятельности в денежном выражении выросли почти в две тысячи раз – с 11 млрд до 21 трлн долларов США.
Почти все крупные компании имеют офшорные счета или дочерние структуры в офшорах; более половины мировой торговли проходит через налоговые убежища; почти все владельцы крупных капиталов владеют офшорными счетами, позволяющими «планировать» налоговые выплаты; 99 из 100 крупнейших компаний Европы работают с дочерними компаниями в офшорах, а большая часть мира вне офшоров неразрывно встроена в процессы офшоризации денег и налогообложения98.
В целом от четверти до трети всех мировых состояний находятся «в офшорах»99. Масштаб офшоризации денег делает мир намного более неравным, чем могли помыслить исследователи прежних времен. Менее 10 млн людей владеют поразительным состоянием в 21 трлн долларов США в офшорах. Это соответствует суммарному ВВП США и Японии – первой и третьей крупнейших экономик мира100.
В следующем разделе я рассмотрю ключевые признаки «фасада» офшора; в частности, мы посмотрим, как Швейцария стала самым успешным «фасадом». Затем я разберу последствия для мировой экономики от сдвига от реальной экономики к финансовому капитализму, который предполагает переход от отечественной экономики к офшору, от денег как публичных средств к деньгам частным. Далее я на примере покажу, как налогообложение становилось предметом общественных дебатов по меньшей мере в нескольких странах. Известие о том, что некие компании и индивиды платят небольшие налоги или не платят их вовсе, все чаще считается «скандальным» и воспринимается как повод к легитимному протесту. В заключение главы мы обсудим, как офшоризация сегодня становится ключом к финансовому могуществу, и разберем позицию Кейнса, указывавшего на дисфункциональную роль финансовой деятельности в современной экономике.