Таких пещер на склонах холма было
множество. Я занял лишь одну из них.
Ненавижу темноту и пещеры.
То, что я живу в четырех мирах, не
означает, что я бывал только в них.
Это лишь значит, что в этих мирах я
сумел выжить.
Есть некая пауза между моим
исчезновением в одном месте и появлением в другом. Она небольшая,
но существенная, чтобы я ее чувствовал. Как всегда – не знаю как,
но я ощущаю такие вещи.
Поначалу я принимал эту паузу как
время, которое вселенная тратит на мое перемещение. Но это было
тогда, когда я еще верил, что вселенная ко мне добра, и я появляюсь
только там, где можно жить. Милые уютные миры, населенные людьми (а
не разумными жабами).
Ни то ни другое не было верным.
Со временем, с каждым новым прыжком,
все ясней становилось, что все запутанней.
В том мире я очнулся в полной
темноте. В чем-то, что можно было назвать пещерой, хотя скорее это
был овальный тоннель. Постоянно изгибающийся, то поднимающийся – но
никогда достаточно высоко, чтобы достичь поверхности, то уходящий
вниз.
Я так и не узнал, есть ли в этом
месте поверхность вообще. Первые часы я просто шел вперед, надеясь,
что скоро тоннель-пещера меня куда-нибудь выведет. Даже не шел –
карабкался, иногда опускаясь на четвереньки. Света не было совсем,
даже намека на него. В любой момент можно было уткнуться во
что-то.
Больше всего я боялся выбить себе
глаз. Смешно, правда? В мире, где не видно не зги, беречь глаза. Но
я боялся удариться о что-то впереди, поэтому вытягивал руки вперед,
шаря в темноте. Иногда опускался на четвереньки. Ничего не
помогало. Темнота была полная, и любые попытки хоть что-то
разглядеть оказывались бесплодными.
Волей-неволей через пару часов мне
пришлось остановиться и начать думать. Я все время ощупывал стены
своего тоннеля, словно сканируя его руками. Это был тоннель, с
достаточно гладкими стенами, расширяющийся на уровне моей макушки
до максимума и, я мог лишь предполагать, смыкающийся надо мной
метрах в четырех, может чуть меньше.
Допрыгнуть до центра потолка я не
мог. В темноте все что бы я ни решал о своем окружении – было лишь
предположением. Сверху не дуло, вообще ниоткуда не сквозило, хотя
воздух был пригоден для дыхания, и какая-то вентиляция в этой
пещере была, но совсем незаметная. Волей-неволей приходилось
предполагать, что это тоннель, полностью замкнутый по окружности на
условном срезе.