Но не успел.
«Зов» или «призыв» - то слово,
которое приходило мне на ум для описания чувства, возникавшего у
меня перед переходом. Никто меня, конечно, не звал, по крайней мере
– никто из людей. Всегда можно сказать, что это зов самого
мироздания. На мироздание вообще можно вешать все, что угодно. Но
мне надо было как-то назвать несуществующее у людей чувство. А это
слово – ничуть не хуже любого другого.
Я вытащил телефон, словно на него
только что пришло сообщение, и задумчиво посмотрел на экран.
- Я сожалею, - и это была полная
правда, я действительно очень сожалел. – Но, получается, у меня
лишь пятнадцать минут, после чего мне надо срочно ехать.
Официанта я все же подозвал, но
обошлось без вина.
Нам хватило пятнадцати минут на
заднем сиденье моей наглухо затонированной машины.
Если без прелюдий, секс занимает не
так уж и много времени.
Она была великолепна. Даже там, на
заднем сиденье. На имена времени уже не оставалось. Так что она
отложилась в моей памяти как «квики».
Я люблю этот город. Его огни, фонари,
его людей. Я люблю женщин этого города.
***
Призыв никогда не приходит в удобное
время. Он может проявиться ночью, во время сновидения, он может
прийти прямо в разгар соития. У меня всегда остается время, чтобы
подготовиться. Но, зачастую, этого времени остается совсем
немного.
Если очень постараться, то можно
оттянуть переброску на час, большее мне еще не удавалось. И уже
через полчаса – это требует такого сосредоточения, что сильно
жалеешь, что не успел откликнуться вовремя.
Именно из-за этого, мне все
приходится планировать заранее. У меня всегда оплачены все счета,
все штрафы, все парковочные талоны. Кроме квартиры, переход из
которой – идеальный вариант, по городу разбросаны еще несколько
мест, откуда я могу исчезнуть.
Я гоню, с трудом сдерживаясь, чтобы
не превысить скорость. Я бы превысил, но тогда могут остановить,
или номер моей машины останется в памяти какой-нибудь бдительной
камеры. Не стоит этого допускать.
Но все равно, я еду быстро. Боюсь
смотреть даже в боковые зеркала, а зеркало заднего вида вообще
сейчас вызывает у меня ужас. Зеркала уже меняются. Чужой мир – уже
в них. Он проступает, проскальзывает в зеркала сполохами,
вставками, фрагментами.
Место должно быть статичным, и в этом
всегда есть некий риск. Но, как учил отец, риск есть как в любом
действии, так и в бездействии. Можно управлять лишь вероятностями,
не более того. Квартиру могут затопить соседи сверху, поэтому она у
меня на верхнем этаже, и я лично проверяю трубы в технических
помещениях надо мной, чтобы не попасть под безалаберность
коммунальных служб. В конце концов, дом может обрушиться. Но
вероятность этого мала, и приходится с этим мириться.