Эллион покачал головой и коснулся бриллианта на груди через
одежду.
— Нет, у меня новая доставка.
Илмириты нервно переглянулись, попятились. Наёмники с задержкой
последовали примеру, стискивая рукояти мечей. Курьер прошёл мимо,
готовый к атаке. Остановился и спросил, не поворачивая головы:
— Девочка, её попытаются убить в долине Мардока?
— После начала фестиваля. — Ответил илмирит. — Перед, ни мы, ни
лунниты, не посмеем мешать подготовке.
— А после нападёте на фестиваль?
— Во время ритуальных битв всякое случается.
Эллион кивнул и двинулся к лесу. Братья по вере склонили головы,
а говоривший прижал ладонь к груди. Один из наёмников схватил его
за плечо и прорычал, указывая на курьера мечом:
— Мы так его и отпустим?!
— Можешь попытаться, — огрызнулся служитель, — но я рисковать не
собираюсь.
Наёмник оскалился, посмотрел на поверженного товарища. Тот
беспомощно сучит руками силясь подняться, мотает головой, а изо рта
сочится красная слюна.
— Да чтоб тебя...
Меч с щелчком влетел в ножны, и мужчина сплюнул под ноги.
Луны сближаются, будто две танцовщицы, готовящиеся к
представлению. Эллион сидит на бревне посреди леса, протягивает
руки к костру. Пламя трепещет и вытягивается, то ли пытаясь сжечь
пальцы, то ли дотянуться до Старшей Сестры. Курьер горбится и суёт
в рот тёмные листья, собранный днём. Вкус омерзителен, но охота с
одним кинжалом слишком проблемное занятие.
Часто смотрит в лес, стараясь взглядом пронзить деревья до самой
Долины Мардока. Ему надо туда, защищать Тишь. Кулаки сжимаются до
хруста. У него есть доставка и путь лежит в противоположную
сторону.
Эллион заскрипел зубами.
Тишь не беззащитный ребёнок и у неё есть избранный защитник.
Плохонький, но всё же. Курьер бросил листья в огонь, накрыл лицо
ладонями, с силой потёр и забормотал молитву Илмиру.
— О, Илмир, владыка знания, смиренно пред Тобой стою, путь мой
мрачен и жесток.
Слова хриплым шёпотом срываются с губ, падают в огонь и эхо
умирает в шелесте леса. В чаще кричит птица, вдали воет одинокий
волк.
— Даруй мне благодать и силу ума. Развей мрак неведенья, помоги
найти истинный путь.
Бриллиант ёрзает на шнурке, нагревается, впитывая жар тела.
— Укрепи веру в сердце, чтобы не сворачивал с пути твоего. Пусть
каждый шаг и вздох, вели к распространению знания. Я слуга твой,
будь же мне опорой и путевой звездой...