Эллион умолк, глядя в огонь... слова не идут, молитва забылась.
Он хочет вернуться к Тишь. Стать её стеной и опорой, но... дело
важнее желаний. В первую очередь, он служитель Илмира. Но если
подумать, то сколько важных доставок он совершил? Сколько пользы
принёс ИДЕЕ божества.
Эллион сгорбился сильнее, упёр локти в колени. Письма
аристократов, ценные посылки, слухи... Жалкие крупицы. Когда в
последний раз он ЧУВСТВОВАЛ себя полезным Илмиру? Божество
коснулось его, отметило благословением. Но чем он заслужил это?
Тем, что всю жизнь доставлял политические и любовные записки?
Мотнул головой и начал стягивать с ног ботинки, впервые за
полторы недели. Застонал от непередаваемого чувства блаженства и
свободы. Подвинул обувь к огню, отогнув язычок, и растопырил пальцы
ног. Запрелая кожа впитывает сухой жар, и тепло растекается по
телу.
Поколебавшись, стянул одежду и разложил по другую сторону
костра. Трепетный свет упал бледную кожу, покрытую красными точками
и мелкими шрамами. На левой стороне груди темнеет татуировка:
переплетение тонких линий, покрывающее часть плеча и доходящее до
шеи.
При каждом движении сухие мышцы проступают с болезненной
отчётливостью. Эллион оглядел конечности, сел у костра и начал
разминку. Без жалости сжимая тугое мясо, разгоняя застоявшуюся
кровь. На коже от пальцев остаются красные следы, долго не
сходят.
Ритуал ощущается куда больнее, чем в молодости, но он позволяет
сохранить эластичность мышц и скорость движения. Закончив,
потянулся всем телом, сцепив пальцы в замок над головой и вывернув
ладони. Поочерёдно напряг мышцы спины, давая себе прочувствовать их
размеры и плотность.
Нет. Он не пойдёт в Долину Мардока, ведь он курьер Илмира и
личные желания не смеют довлеть над долгом. Всё что он может
сделать, это убить каждого луннита, которого встретит на пути.
— Ох, какое тело! — Мелодичный голос полоснул по ушам. —
Клянусь, порой я завидую Илмиру!
Эллион развернулся и застыл. Из леса к нему медленно идёт
женщина в белом платье с вырезом от низа и почти до пояса. Отчего
при каждом шаге выглядывает алебастровое бедро. На плечи незнакомки
наброшена накидка из чёрного шёлка, а из-под капюшона выбиваются
серебряные волосы. От лица виден только острый подбородок и нижняя
губа, красная, как свежая кровь.