Что же так привлекло меня в нем? Благодаря манере говорить, двигаться и одеваться он неизменно выглядел собранным, спокойным и гордым. Лишь единицы среди знакомых мне на тот момент тренеров обладали таким обаянием, как у него.
Два года спустя, в 2010 году, когда в ЮАР подошел к концу чемпионат мира по футболу, он уже подумывал о том, чтобы взять меня к себе. Моуринью только что вывел свой «Интер» в победители Лиги чемпионов. А затем стало известно, что он возглавил «Реал Мадрид».
В то время я рассматривал варианты сотрудничества с пятью клубами. Интерес проявил лондонский «Арсенал», подоспел и «Манчестер Юнайтед». Остальными были «Бавария», «Барселона» и «Реал».
Перво-наперво мой агент устроил встречу с руководством «Баварии». Ему описали в красках, как именно они собираются меня задействовать, чего планируют со мной достичь. Параллельно велись переговоры и с остальными клубами. Ведь было ясно, что «Бавария» образца 2010 года уступала по уровню «Реалу» и «Барселоне». Возглавляемая Луи ван Галом «Бавария» переживала недавнее поражение в финале Лиги чемпионов – тогда, в Мадриде, они встретились именно с «Интером» Моуринью. Оба испанских клуба представлялись мне с объективной точки зрения и в глобальных масштабах, и престижнее, и крупнее, и значительнее. К этим двум в итоге и свёлся мой выбор.
Чуть позже, во время отпуска на Майорке, где я провёл несколько дней с кузеном Сердаром и старшим братом Мутлу в компании добрых друзей, в числе которых были Барыш и Рамазан, явился мой агент и сообщил, что в ближайшее время должен позвонить Жозе Моуринью.
Я отлично помню, какой вихрь мыслей вызвала у меня новость о предстоящем телефонном разговоре – не каком-то дежурном, из ряда вон выходящем.
Я не из тех, кто много и с удовольствием говорит, кто привлекает к себе всеобщее внимание и умеет добиться того, чтобы окружающие ловили каждое твоё слово. Более того, я не владел ни португальским, ни итальянским и не мог свободно объясняться на английском. Словом, у меня не было ни единого шанса поговорить напрямую с Моуринью. А ведь у меня было к нему столько вопросов, которые мне непременно хотелось задать. Когда я думал о приближающемся разговоре, мне становилось прямо-таки дурно. Я нервничал, как мальчишка, который впервые набирает номер любимой девушки.