— Дай угадаю, – красавчик с нереально обольстительной улыбкой смотрит на меня. – Виолончель.
— Почему же? – улыбаюсь в ответ.
— Прости за пошлость, но уверен, ты шикарно выглядишь с раздвинутыми ногами.
Я смеюсь, не удержавшись. Качаю головой. Это не просто пошло, это жутко нагло. Но почему-то злиться на этого парня не выходит.
— Боюсь, ты этого не узнаешь, – отвечаю все же и добавляю: – Скрипка.
— Как я мог не понять! Пальцы настоящей скрипачки, – он берет мою ладонь в свою, проводит пальцем по моему большому и гладит у основания.
Черт, это… Сексуально. Приходится сделать глоток, чтобы спрятаться за стаканчиком и отвлечься от приятных ощущений в теле.
— Я Дэн, – говорит парень.
— Ева. Будешь пошлить по этому поводу?
— На тему того, что заставила мужчину согрешить?
— Типа того.
— Не буду. Лучше сам тебя… Заставлю.
Мы играем в гляделки слишком долго. Все это так двусмысленно, и внутри меня плещется шампанское, будь оно проклято, мешая нормально думать. Мне всего восемнадцать. Я отучилась один год в музыкалке, оказалась на вечеринке, и здесь творится невероятный хаос. Веселье, безбашенность, разврат… Очень привлекательный Дэн.
— Идем, – отставив мой стакан, он тянет меня.
Люди, предметы мелькают пестрыми смазанными картинками. Мы оказываемся в какой-то комнате этого большого дома. Я не успеваю даже подумать ни о чем. Дэн прижимает меня к стене и целует. Черт, как сладко, пошло, дразняще. С ума сойти можно. И я схожу. Позволяю ему больше, чем стоило бы. Оказываюсь на кровати, Дэн сверху.
— Тебе же есть восемнадцать? – задает вопрос. Я киваю. И позволяю ему снова целовать. Не только целовать. Много, много больше.
— Что значит, он не захотел ехать? – возмущается мама, подвигая ко мне тарелку с блинчиками.
— Сказал, у него планы в городе. Он взрослый, мам. Я не смогла заставить ехать его со мной за сто пятьдесят километров.
— Заставить ехать? А повидать бабку с дедом он не хочет?
Я посылаю ей взгляд, она машет рукой, мол, ладно. Садится рядом со мной, вытирая ладони о полотенце, висящее на плече.
— Везти его к Денису неразумно. Надо было оставить с Маринкой.
— Он его отец.
— В такой ситуации… Наболтает чего сыну, и тот встанет на его сторону.
— Какую сторону, мам? – я вздыхаю, водя пальцем по контуру блинчика. – Захочет жить с ним?