Да, вот так, парнишка! Подбирай челюсть, дорогой. Слов
найти не можешь, растерял своё невеликое красноречие? Я очень
рада.
– Что за бред?
Дёрнула бровью. Думай, подсказывать не
буду.
– Это… правда? – Дождался моего подтверждающего кивка. –
Как так вышло?
Мне нравилось рассматривать его вне обычной каменной
невозмутимости. Лицо перестало быть похожим на высеченную из
обсидиана маску. Глаза пылали огнём. Брови то сходились к
переносице, то взмывали вверх. Чёрт возьми, он был очень хорош
собой. Не смей, Аринка, не смей!
– Сейчас расскажу, сынок. – Я аж задрожала от
предвкушения мелочного триумфа. – Когда встречаются мужчина и
женщина, между ними может возникнуть притяжение. Тогда они начинают
обниматься, целоваться, затем снимают одежду и…
– Ты издеваешься?!
– Есть немного, – скромно призналась я.
Он замолчал, глядя на пламя костра. Я не стала мешать
его мыслительному процессу. Думать вообще полезно. Особенно такому
твердолобому, как Дарий. Его мир сейчас претерпевал изменения,
узкий коридор идеально гладкого и понятного мира ломался гранями
новых знаний. Да, дорогой, вокруг не всё так однозначно, как ты
привык думать.
– Что за сумасшедший ведьмак мог с навью связаться? – в
недоумении вырвалось у него.
– А словно вы нормальные бываете! – рявкнула я,
оскорбившись за папашу. И больше за этот вечер не сказала ни
слова.
Спать легла, повернувшись к нему спиной и до макушки
закрывшись одеялом. Но всё равно долго ощущала на себе буравящий
взгляд. Впрочем, всё это не помешало ему навесить на меня пару
ограничивающих перемещение заклинаний. Причём настолько
ограничивающих, что я бы и в кустики не смогла бы сходить без его
ведома. Но я не стала это комментировать – много чести будет. А что
до кустиков – потерплю, нестрашно.
Я, в свою очередь, на пять биений сердца затаила дыхание
и настроила побудку. Она меня выдернет из сна, как только у
ведьмака начнёт меняться сердечный ритм, и тот начнёт просыпаться.
Я хочу быть на ногах раньше него. Во всяком случае, успею сбросить
сонливость до того, как его глаза откроются.
Готовил еду всегда ведьмак, наверное, он боялся, что я
его отравлю. Правда, получалось у него так себе, видимо, поварство
не входило в число его несомненных талантов. Я услуги не предлагала
ни на завтрак, ни на ужин.
Утром он сходил за водой, не забыв навесить на меня
предупредительный бубенчик, чтобы я не надумала дёрнуться с места.
Ночные он снял сразу, как мы только встали – мелочь, а всё равно
силы тянет. Коли приспичивало по нужде – мне или ему – тоже
приклеивал. В остальное время просто старался не выпускать меня из
виду.