– Не выходит? Давай я немного долью.
– Не надо! – Я представила, что Дарий сейчас меня
коснётся, и сердце попробовало пробить грудную клетку. Не настолько
я ему доверяю, чтобы к себе сзади подпустить, да ещё и шею
подставить.
– Ты мне пока живой нужна, – проворчал, поднимаясь. Я
настороженно смотрела на него, стягивая ворот рубахи у шеи. – Хотел
бы убить – сделал бы это по пути, пока ты без чувств у меня на
руках болталась.
Зашёл за спину, опустился на одно колено и тихонько
потянул за ворот.
– Давай, Арина, не бойся. Я совсем каплю волью, чтобы
мне, глядя в твои прелестные белые очи, не давить в себе желание
взяться за меч.
Опустила руки, и Дарий освободил шею от ткани. Зачем он
при этом пальцами, словно лаская, медленно вёл по коже, не знаю, но
сердце второй раз за утро попыталось сбежать в ближайший овраг.
Руки легли на плечи и слегка сжали.
– Расслабься! Ты как кот перед прыжком, аж
звенишь.
Усилием воли заставила мышцы снять напряжение. Но
видимо, не совсем – ведьмак снова сжал плечи и большими пальцами
провёл вверх по шее, продавливая. Волна удовольствия пробежала по
затёкшим мышцам. Знаю я такую технику. Если правильно мять эту
зону, то можно даже усыпить. Правда, мои ощущения от сна были ох
как далеки, я бы даже сказала кардинально – он снова проделал этот
приём, и я утвердилась в своём определении. Со сном оно вообще
ничего общего не имело. Но я решила помолчать, чтобы ситуацию не
усугублять.
Наконец, его руки легли ровно, и с лёгким выдохом в меня
потекла сила. У ведьмака она была совсем иная – прямая, гладкая, но
очень горячая, почти кипяток.
– Ох, чёрт! – невольно выдохнула я.
Он сразу же отдёрнул руки.
– Не принимает? Мою силу твой организм не
может?..
– Жжётся. Но терпимо, в принципе. – Я моргнула и поняла,
что даже этого кусочка вполне хватило, чтобы я могла переключиться
с нави.
– Ещё попробуем?
– Нет! – слишком поспешно ответила и начала лихорадочно
застёгивать рубаху. – Всё уже, помогло.
С Шишем стало веселее. Он бодрым кабанчиком пробежал по
округе, собрал кислицы и сварил вкуснейшие щи. Даже ведьмак оценил.
Собрал посуду и помыл – правда, я подозреваю, большую часть вылизал
собственным языком, поэтому я за ним перемыла все тарелки и
котелок.
А ещё он много болтал – и это именно то, чего мне сильно
не хватало. Я хоть и живу одна, но поговорить люблю. Впрочем, это
людей в округе не было. А прочей живности, с которой пообщаться
можно, – что говна за баней. Ну и пусть не сильно живой была та
живность. Но время скоротать за беседой было вполне
можно.