Тот поперхнулся и вытаращился на меня. Всемила прикрыла
рот рукой, кажется, в изумлении, а Ждан весь превратился в одно
большое ухо.
– Ну а что? – продолжила я. – Я хозяйка хорошая,
домовитая. Собой недурна, не кривая, не косая. Да и умений у меня
всяких много. Готовлю, опять же, отлично – ты сам мои пироги ел да
нахваливал.
В глазах Дария промелькнула смешинка – да, дорогой, я
тебе ещё не раз свои пироги припомню. Конечно, он понял, что я
просто его дозоряю. Может, и рад бы отповедь мне дать, да
свидетелей многовато, в таких условиях не подыграть мне он не
мог.
– Арина, как я могу так сильно обмануть доверие твоего
отца? Он дал мне четкие указания отвезти тебя жениху. Разве может
приличный человек так поступить?
Я сочла попытку слабоватой.
– Может конечно, когда речь идёт о счастье двоих! – так
вышло пафосно, что чуть сама не прослезилась. И Всемила, кажется,
тоже.
– Да что же это за счастье – по миру за ведьмаком
таскаться, – философски заметил мужчина, всем видом показывая, что
он тоже несколько раздосадован этим обстоятельством, но не
настолько, чтобы что-то менять в своей жизни.
– И то верно! – выразительно поглядела ему прямо в
глаза. – Кто в здравом уме на такое согласится?
Дарий отвернулся, спрятав вырвавшуюся-таки
улыбку.
Я обернулась к спутникам: они наверняка решили, что
ведьмак скрывает досаду. И радовались, что такой чудесный
бесплатный балаган они себе в дорогу сговорили. Будет что обсудить
потом дома да с соседями. Я показательно развела руками – мол,
попыталась, но что с него возьмёшь, с бесчувственного
сухаря.
Однако на этом наша выдуманная история не закончилась.
На первой же стоянке Всемила решила взять на себя роль свахи и,
отведя меня в сторону, тихонько шепнула:
– Ты не сдавайся. Если он тебе люб, ещё есть время. Я же
вижу, как он на тебя смотрит, когда думает, что ты не
видишь.
Ещё б ему, чёрту глазастому, не смотреть! Конечно, глаз
не сводит, следит. Если ведьму без присмотра бросить, так она
всякого непотребства натворить может. А я не просто ведьма – ещё и
талантливая. Силы мои выше среднего, а уж идей в голове бродит –
дай вий каждому! Но вслух я сказала иное:
– Думаешь? Наверное, это сочувствие. Моего жениха не
видел ещё никто, может, он старый и некрасивый.
– Точно тебе говорю, смотрит!
Но мне игра уже надоела, и я заметила: