К его чести, тот даже не дрогнул, лишь иронично
приподнял одну бровь.
Рука застыла на полпути – анчутка узнал, кто сидит
рядом, но, похоже, не особо испугался. Подмигнул ведьмаку и решил
переключить своё внимание на меня. Лукаво улыбнулся пухлыми
губками, хлопнул густыми ресницами и послал воздушный
поцелуй.
– Ты что, совсем страх потерял? – лениво протянула
я.
– Ой, – подскочила девица и с хлопком обернулась в
мелкого косматого мужичка. – Извини, Госпожа ведьма, не признал
сразу! Долго жить будешь… будете!
– А с тобой выгодно на дело ходить, – усмехнулся Дарий.
– Даже колдовать не надо.
– И не надейся, – отрезала я.
– Ну так что, дружок? – обратился ведьмак уже к анчутке,
который стал ещё меньше ростом и, кажется, собрался шмыгнуть под
полати. – Стоять!
– Да стою, стою, что орать-то? – насупился
мужичок.
– Значит, так, – начал переговоры Дарий, – пора тебе
отсюда уходить, дружок. Чеши назад в лес и сюда дорогу
забывай.
Анчутка вздохнул, опустил голову и грустно
сказал:
– Как скажете, господин ведьмак.
Я с интересом наклонила голову набок, наблюдая за
беседой. Даже коту понятно, что едва ведьмак покинет деревню,
анчутка вернётся, словно и не уходил. Неужели, так и работают
ведьмаки? Сильную нечисть уничтожают, а с мелкой не хотят и силы
тратить? Если б мне заплатили, сколько им платят, я бы полюбовно с
анчуткой договорилась, в другое место его перевезла да прибыль с
ним же и поделила. И все счастливы.
Но я ошиблась.
Ведьмак развернул руку ладонью вверх и сотворил
искрящийся шар. Он светил на всю баню, шипел и выстреливал в разные
стороны мелкими частицами. В них я почуяла железную стружку и
передёрнула плечами – неприятная штука. А анчутка и вовсе выкатил
глаза, попятился, вжался в дальний угол и мелко задрожал. Пытался
схлопнуться в невидимость, но не смог, только дёргался, словно у
него приступами схватывало живот. Видать, задержал его ведьмак в
этой форме.
А шар в руке Дария становился всё больше и больше,
приближаясь к дрожащей нечисти. Вот уже горящие металлические
брызги начали опаливать косматую бородёнку анчутки.
Я подобралась. Не позволю за так просто жечь своих. Я
хоть и полунавь, но к ним ближе, чем к людям: они меня шпыняли
меньше и почти не пытались поднять на вилы. Когда я уже была готова
вмешаться, мужчина встряхнул рукой и свет исчез. Лишь в воздухе
ощутимо пахло железом, да на языке осел вкус медных
монеток.