На этом мы распрощались, нам выписали вожделенную лицензию,
внесли ее в реестр, и мы двинулись к выходу.
— Стойте, стойте, — закричали девушки. — Джакума, там ведь
холодно уже, а вы поедете быстро. Гости замерзнут.
— Поищем крытую платформу, — пообещал Джакума.
— Нет у нас здесь, не привозили еще, — вздохнули девушки. —
Давайте мы вам комбинезоны дадим, мы их держим для меркаторцев, им
нравится. Потом пришлете с курьером.
И девушки принесли два меховых комбинезона, превращающих нас в
двух Элуров — в черного и и белого. На них только что хвостов не
было. Мы с Филиппом заржали, он нарядился в черный, а я — в белый.
На выходе нас встретил какой-то знакомый Джакумы и увязался
провожать, подкалывая Джакуму, какие забавные у него новые
родственники.
— Не завидуй, — невозмутимо отвечал ему Джакума.
— А вот буду, — настаивал друг и попытался боднуть меня
головой.
— Это мои гости, — с тем же спокойствием продолжал вещать
Джакума. — Будешь себя так вести, повезешь их на себе верхом.
Это резко охладило пыл нового Элура, и он потерялся где-то на
полдороге к станции.
К Римме мы домчались с космической скоростью, и я ни разу не
пожалел, что получил меховой комбинезон. Джакума привел нас в дом и
тут же распрощался, мы начали вылезать из комбинезонов, но он
только головой мотнул, сказав, что потом разберемся.
— Почему они, кстати, меховые?
— Да это приблуда меркаторцев. У нас есть нормальные, как у
людей, но эти они сами привезли с собой, так сказать, для единства
в коллективе. Ну мы их и оставили для гостей.
Тут вышла Римма, Джакума поклонился ей и уехал на той же
платформе, которая привезла нас. За ней появился и Котий.
— Ну как, что там с лицензией?
— Получили. Но на каждую серию нужна будет новая. Обещали, что с
этим будет гораздо проще, приглашали приезжать еще.
— Отлично! — обрадовался Котий.
— Пойдемте пить чай, — позвала нас Римма. — Расскажете про
лабораторию и покажете вашего крокодила.
***
Тем временем на Домино Андерс пришел в себя, его протестировали,
определили, что он здоров и выпустили с наказом не приближаться к
проклятому кусту до возвращения Котия. И к работе приступить только
послезавтра. Балакирев же лежал без каких-либо изменений.
Роман Николаевич еще раз посовещался с командой на Бодайбо,
которая помогала вынимать сломанные элементы питания. Они
схватились за голову, когда узнали, что на Балакирева так
подействовала построенная для него ловушка, но заявили при этом,
что он этот опыт сможет учесть, когда придет в себя.