— Конверсионного?
— Ну такого, что люди могут произнести. У тех, кто никогда не
выезжал с Элуруса, нет удобных имен.
— Слушай, я как раз хотел спросить, а как вам хватает кошачьих
вариантов? Их не так-то много.
— Ну возможны версии и отступления от правил, — пояснил Неко. —
У меня был друган, его вообще звали Цербер, хотя это вообще собака.
Дубли бывают, у нас была девчонка, которая выбрала себе имя Мичу. А
ее подруга взяла себе вариант Мичу-Мичу.
— А можно еще Мичу-Мичу-Мичу, — подхватил Драк.
— Как-то так, — отозвался Неко.
Гости быстро прибывали и вскоре все места оказались заняты.
Началась торжественная часть. Я приготовился превозмогать, но она
оказалась на удивление короткой. Элуры — все, не только те, что на
дереве, — исполнили три песни. Нам даже раздали транскрипцию слов,
но вся она выглядела как бесконечный урурум, так что я просто
вместе со всеми промычал несложный мотив, а потом все просто
принялись есть, пить и веселиться. Элуры на дереве время от времени
перелезали с одной полки на другую, касались носами, толкались,
видимо, общались и заодно решали какие-то свои дела. Гата с
Джакумой восседали на самой верхней платформе, и на Гате была
застегнута та самая сияющая зеленоватым блеском мурмонилия, из-за
которой чуть не погибли все серебряные какаду на Меркаторе. А
примерно через час нам объявили, что начинается великая свадебная
игра, и распорядитель начал раздавать гостям на земле какие-то
предметы, напоминающие клюшки.
— Что это? — напряглись мы.
— Вот про это нам никто ничего не говорил! — возмущенно заявил
Драк.
— А вот увидите, — ухмыльнулся Неко. Кажется, предстоящее
событие его изрядно забавляло.
— И? Что я должен делать с этой вещью? Бить себя по голове? —
Драк крутил в руках черную клюшку. Вообще всех наших записали в
команду черных, а другой половине гостей раздали золотые
клюшки.
Я отнес Уффа под гостевое дерево и забрал свою клюшку у Линукса,
которую тот придержал для меня. Столы куда-то делись, и мы остались
на большом зеленом поле. Я не понял, как решалось, кто будет
играть, наверное, по возрасту — потому что часть Элуров разошлась
по краям, а на поле осталось тридцать игроков, по пятнадцать в
каждой команде.
После раздачи клюшек распорядители выставили нас рядами
вперемежку, в результате чего мы все стали похожи на старую земную
игру в настольный хоккей, где игроки должны крутить хоккеистами и
загонять шайбы в ворота противника. То же оказалось и здесь.