Наконец-то его ладонь бессильно
разжалась и душевник выкатился на стол. Старика повело так, что он
чуть не упал с лавки. Еле успел подхватить и, схватив кружку,
поднёс к его губам. Агееч жадно выпил.
— Держишься?
Ответом мне был лишь вялый кивок.
Забрав кружку, я снова полез на печку за бражкой.
— Вот этот, — Агееч пальцем
пододвинул ко мне первый комочек грязно-зеленоватого цвета, — даёт
«Чувство стаи» первого уровня. У тебя уже оно есть. Кстати,
насколько ты его прокачал?
«Прокачал» — я уголком губ улыбнулся
тому, что старик сам того не замечая, стал использовать мои
словечки. Чтобы ответить старику, мне даже не пришлось заглядывать
в интерфейс, все свои характеристики давно назубок выучил.
— Половину шкалы до третьего уровня
не хватает.
— Ну, этот тебе ещё треть добавит,
останется совсем немного.
Я вспомнил разговор, когда добыл
первый такой душевник:
— И что, Агееч, я теперь смогу крыс
на расстоянии чувствовать?
— Почему крыс, Чэч? Ты же человек,
вот и будешь людей чувствовать, кто где находится. А со временем и
определять, кто это конкретно.
— Понятно. А орков тоже буду
чувствовать? Они же вроде другой народ.
— Может, и будешь. Орки от людей
мало чем отличаются, между нами и дети могут быть. В общем, хорошее
заклинание. Жаль, что не боевое, но и ему при должном желании,
можно применение найти. Да и бесполезных умений не бывает. Так что
почаще его применяй, тренируйся, чтобы кастовать его также, как
дышишь не задумываясь.
Я и тренировался, применял при
первой же возможности. По первой, правда, это вызывало головную
боль, не очень сильную, чтобы мешать, но неприятную. Мог
почувствовать и посчитать, сколько людей, например, сидело на
завалинке за стеной хлева. А потом даже кто это сидел. Первым я
смог определить, конечно же, Агееча. А потом и других, постоянно
проживающих на подворье. Первоначальная дистанция действия
заклинания была всего десять метров, специально со стариком
проверяли. Затем постепенно стало увеличиваться.
Какого же было моё удивление, когда
я вдруг начал чувствовать Снежка. Так, без всяких претензий на
оригинальность, я начал называть белого быка, спасшего меня в
пустоши, бывшего до этого, как и остальные, безымянным.
— Ну-у... — протянул в удивлении
старик, — ты к нему хорошо относишься, балуешь коркой хлеба с
солью. Он тебя за своего принял. Вот, наверное, поэтому...