Мы с Гулей быстро переглянулись и молча
уселись на диван. Для вида я взяла креветку.
— Мне кажется, что ты неправильно поняла
смысл аффирмаций, — заметила я.
— Они программируют мозг на голод, —
осторожно добавила Гуля.
— Правильно, — закинула в рот рулетик
Короткова. — На солнечный. Вы заметили, как я кутаюсь?
— А как же витамин D? — спросила Гуля.
— Это все научная брехня, чтобы впарить
нам все эти бады! — Короткова принялась поглощать аппетитную тарталетку. — Вы
слушайте умных людей. Человеческий мозг — вот, что не изучено! Он нам может
помочь, а может и убить. Его надо правильно настраивать. Вот если бы Дашка
слушала мои аффирмации, то давно этого рыжего кастрировала бы. А Камилку
задушила бы!
— Это почему? — засмеялась я.
— Да ты что, не знаешь?! Зеленов бегает
за ней, как собачка! — тут Короткова, видимо, заметила мою реакцию и добавила:
— Ты же говорила, что у него от тебя нет секретов?
Мне резко стало холодно, и я медленно
переваривала слова подруги и не могла понять их смысл.
— Как… бегает?.. — креветка все еще
находилась в моей руке.
— Как все за этой ведьмой бегают!
— В том числе и ее сестра. Странно, что
вообще они так боготворят Тумасян! Но ты, Даш, не расстраивайся. Это же Дэни.
Он такой, — добавила Гуля.
Какой такой? Зеленов бегает за Камилой?
Бегает, как парень или как его сестра?
Я задрожала и побоялась выяснить у
подруг все детали. Тем более Короткова резко свернула тему:
— Так! Мы эту парочку сейчас не
вспоминаем! Вспомнишь черта и на пять кило поправишься! Отдышка, тяжесть,
бессонница и никакого настроения!
В итоге я наклюкалась и пошла в раж:
примеряла платья и танцевала. Почему-то в гостях у Насти уверовала в то, что
самая красивая и крутая среди них — это я. А как можно такую, как я, не любить?
Утром проснулась я из-за громкого спора
подруг:
— Пожалуйста, отдай его мне, — умоляла
Гуля.
— А может, тебе еще и трусы мои отдать?!
— закричала Настя.
— Я буду любить его не меньше тебя, —
ныла Гуля. — Ты — лучшая мама. Но сейчас ему нужнее я.
— Сама роди, воспитай, а потом попробуй
такой, как ты, отдать! Шиш тебе, а не Васька!
— Ты его погубишь…
— Что-о-о?!
Зависло молчание, а затем раздался писк
Гули.
— Это оскорбление! Клевета! — у Насти
задрожал голос. Но потом она как прогремела: — Вон из моего дома!