– И тебе… – хотел
было спросить, но Ника сразу перебила:
– Вот только не
спрашивай, нравится мне или нет, прошу. А то в ответ услышишь:
почему ты выбрал профессию врача?
Действительно, не
стоит друг друга мучить, подумал он.
– У тебя красивые
ноги, – слова сами вылетели из его рта.
– Другое дело, –
кокетливо улыбнулась Ника. – А у тебя руки. Нежные, аккуратные и
при этом убийственные.
Эти самые руки на
секунду замерли. В краткое мгновение Виктор снова ощутил в своих
пальцах винтовку. Никто никогда не скажет, что он убийца. Не
теперь, когда вокруг творится черт знает что. На счет себя он, к
сожалению, не был уверен. И оттого, чтобы как-то успокоить душу,
ответил полушутя:
– В исключительных
случаях.
Снова повисло
молчание. Виктор закончил обмывать ссадины и на второй стопе и,
слегка массируя, стал втирать в ступни заживляющую сыворотку. Ни
больно, ни щекотно, подумал он, поскольку Ника даже прикрыла
глаза.
– У тебя остался
кто-нибудь здесь? В городе?
– Решил так узнать,
есть ли у меня парень? – с улыбкой спросила она.
– Да, нет, я
серьезно, – почти не смутился Вик и отметил, что, видимо, стал
привыкать к ее манере диалога. – Моя семья, к примеру, далеко
отсюда, в родном городке. Отец и сестренка. Я очень надеюсь, что
это к лучшему, и у них там нет этого ужаса. А здесь… ну, трое
парней – товарищей, коллег. Двое, онколог и диагност, должны были
сегодня, как и я, дежурить. Мы с одной больнички, в такие дни
совместных дежурств у нас обычно грандиозные планы. Что теперь с
ними, без понятия. С третьим приятелем-то, я думаю, все в порядке,
на девяносто девять процентов – он патологоанатом в морге, что на
территории главного офиса Эли, а там та еще охрана… Так, что на
счет тебя?.. Что дальше? Если выберемся.
– Предки, может,
здесь, а может, и нет. Они от меня отказались, так что плевать.
Сестра с мужем отдыхают на море. Второй год. Уплывут на своей яхте,
если что. «Дураки» – про них не скажешь. А так девчонок знакомых по
городу полно. Не все, конечно, приятные, но в этом поганом мире
наше железное правило – помогать друг другу. И я надеюсь, что хоть
одна из этих стерв сумела спасти моего Лёву.
Руки Виктора
замерли сами по себе, он не успел это вовремя исправить. Ника
открыла глаза, посмотрела на него и добавила:
– Моего любимого,
нежного и ласкового… кота, – и задорно засмеялась, подергивая
ногами. – Ну а как же ты, Вик? Неужели у тебя нет своей кошечки?
Или зайки?