— Вернее будет сказать, самогон, — показал ему, что меня не
провести.
— А какая разница: самогон или настойка? — проворчал дед. — Я ж
алхимик, и варю, что хочу.
— А чего ж ты тогда самогон людям не продаешь, если такой мастер
по его изготовлению? — поддал я Савелию.
— Так я продавал, — почесал он шею. — Два раза меня за это
оштрафовали, а на третий высекли, так что такой себе бизнес-план
оказался.
Мы посмеялись, и он жестом руки пригласил меня вовнутрь.
Я взял мешки с товаром и внёс их в алхимическую лавку, а еноты
последовали за мной. Савелий, держа дверь перед ними, с
недовольством спросил.
— Эти, я так понимаю, с тобой?
— Ага, так что прошу любить и жаловать, — усмехнулся я, и дед
зашел за стойку.
— Да ладно, хоть какие-то посетители в этой дыре, пусть даже и
звери, — посмеялся он над своим положением.
Шкипер заполз на одну из пыльных полок и чихнул. Рико с
любопытством разглядывал стеклянную банку, в которой хранился труп
жабы, законсервированный в специальном растворе.
— Только руками не трогай, а то вдруг разобьешь, — предостерег
его Савелий. — За этой жабой авантюристы около месяца охотились, и
её тело до сих пор выделяет нужный яд.
Рико послушно отошёл подальше, и стал играться с высушенным
веником из трав. К нему присоединился Ковальски, и они начали
драться ими, словно мечами.
— Они сейчас здесь все сломают! — воскликнул дед.
— Да брось, было бы что ломать, — пошутил я. — Лучше помоги мне,
дед, — принялся выгружать на стойку мешки с добычей. — Смотри,
сколько всякого добра тебе принёс! Вот трилистник плющевидный,
цветущий мох, аргонавские грибы, кора с грибком тримеллой, —
перечислял я.
Савелий удивился большому объему товаров, и заботливо принялся
их делить на группы, раскладывая в корзинки. Опустошив один из
мешков, я поинтересовался.
— А голову птерокса тебе надо?
— Нет, — отмахнулся Савелий. — А вот крылья пригодились бы.
Я ничего не сказав, дошёл до повозки и вернулся обратно с ними;
из-за их длины они не поместились бы в мешок.
— Такие крылья? — спросил я, закинув их на стойку.
— Да, — коротко ответил Савелий, а затем выпучил глаза от
возмущения. — Ты что, изверг какой-то? Ты их так просто и без всего
перевозил в фургоне? Их ведь срочно нужно обработать, чтобы они
сохранились!
Он быстро подхватил крылья и потащил к рабочему столу, где
схватил большой сверкающий тесак и начал отрубать перепонки.