Дворецкий завел нас в дом, а через минуту уже вывел через какую-то дверь, которую я запомнить не успела на задний двор. Тут-то нашим глазам и открылся загон. Загонище, не иначе. Вероятно, дургунами называют лошадей. Животных я пока не видела, но кто еще мог жить в таких загонах? Хотя, я не слышала о том, чтобы лошади откусывали кому-то ноги. Как и предполагалось, все загоны пустовали.
— Дургунов сто тридцать две головы. Они все пасутся на во-о-он том пастбище. Загоняйте, разделяя самок от самцов. Самок в правый вольер, самцов в левый, детенышей с мамками. Как закончите — позовете, — сказал дворецкий и ушел, а я осталась высматривать склон, на который указал мой временный начальник. Кто же такие эти дургуны?
— Я не пойду, — сказал кот, как только мы остались наедине.
— Как это “не пойду”? — удивилась я.
— Дургуны котов не любят. А я кот, знаешь ли, — заявил черныш и задрал свой хвост трубой.
— Хочешь снова быть барашкой? — поинтересовалась я. Без него мне справиться будет еще сложнее. Это дворецкому я сказала, что времени у меня тьма, а на самом деле его вовсе нет. После заката состоится ужин, который мне еще предстоит организовать. И пусть еще только утро, но время летит незаметно, особенно, когда ему есть куда спешить.
— Барашкой не хочу, — уже не так уверенно заявил мой кот.
— А кем хочешь? — решила уточнить я, а вдруг получится снова чего-то да намагичить.
— С дургунами лучше быть собакой, — деловито заявил Филимон. — Но не такой собакой, как у вас там водятся, а огнедышащей. Дургуны только огонь и уважают.
— Н-да, — собака, еще и огнедышащая это тебе не хухры мухры. Хотя.. На ум пришла история о умной собачке Соне, которая наелась горчицы из старой детской сказки. Если так, то может быть. Я улыбнулась приятным воспоминаниям и погладила пушистика. Маленькая Соня бы с дургунами точно не справилась, но другого собако-дракона я себе представить не могу. А значит, не быть ему таковым. Жаль, очень жаль.
— Гав, — раздалось возле меня. Я вынырнула из своих мыслей и поняла, что возле меня никто иной, как собачка Соня. Белая с черными пятнами, маленькая королевская дворняжка. Твою ж налево. — Ты что наделала, окаянная!
— Э-э-э…
— Я же маленький! Меньше чем был! Как я такой буду помогать? — возмущался Филимон, но смотреть на миленькую Соню, которая так пыжиться было уморительно.