Ему оставалось пробежать совсем немного, не более пяти метров.
Но в этот момент особенно сильный толчок сотряс скалу, и свод
пещеры обрушился, погребая под собой тело колдуна. Этот толчок стал
финальным аккордом, после чего наступила тишина, нарушаемая лишь
шуршанием камней, которые раскатывались в стороны от завала.
Эрин бросился к тому, что еще недавно было пещерой. Положив свою
ношу на относительно свободный от камней участок, снял плащ и,
опустившись на колени, накрыл им сына. Добравшись до кучи камней,
выставил правую руку в сторону завала, сжал ладонь в кулак. С
кольца на его указательном пальце сорвался порыв ветра такой силы,
что камни начали разлетаться, словно пушинки.
— Держись, дружище, я сейчас, — проговорил Ши’фьен. Прошло
несколько минут. И как-только из-под очередного отлетевшего в
сторону камня показалась окровавленная рука колдуна, Эрин усилил
напор воздушного потока настолько, что камни начали не только
разлетаться, но и крошиться на куски.
Порывы ветра, созданного Ши’фьеном, теребили полы плаща, которым
был укрыт стонущий до этого момента подросток. Когда особенно
сильный порыв сорвал накидку с Джеймса, тот внезапно замолчал. Его
глаза широко распахнулись, а взгляд устремился в том направлении
откуда дул ветер. Лицо искривила судорога. Это было похоже на
гримасу злобы.
На то были веские причины.
Пробуждение было резким. Секунду назад я ещё в забытьи, а миг
спустя таращусь в потолок моего нового обиталища. Моей роскошной
«тюрьмы».
Это было не первое пробуждение в новом мире. С момента моего
переселения в новое тело, и, по-видимому, в новый мир прошло что-то
около недели. Впервые я ощутил себя лежащим на голой скале возле
пещеры, укутанным в плед. Именно тогда я понял, что нахожусь в
другом мире, отличном от нашего. Отличия предстали передо мной в
виде мужчины, разбиравшего завал посредством давления воздуха и
ветра, управляя ими при помощи собственной воли. И кольца, которое
еле заметно светилось красным. Странное дело – я видел воздух,
вернее – порывы ветра. Это было похоже на стекло с браком. Вот под
одним углом будто бы всё хорошо, но стоит сместить взгляд, и ты
видишь полосу. Эти полосы еще и немного мерцали желтым свечением.
Исходили они из кольца и теряли четкость по мере удаления от него.
От рук в стороны завала тянулись четкие контуры ветряного давления,
а вот дальше, сделав своё дело и убрав часть завала они
рассеивались в пространстве, изредка долетев до меня. Не было на
Земле ничего похожего. Только в фантазиях писателей и киноделов. Ни
в моём прошлом, ни в настоящем. Хорошо, допустим. Я попал в
будущее, в котором неким способом человечество открыло магию и
тайные знания. Но почему тогда одежда будто из девятнадцатого века?
Мужчина был одет в темно-коричневый сюртук – удлинённый двубортный
пиджак. А когда он, видимо упарившись от своих действий скинул его
прямо в пыль, обернувшись в мою сторону – то остался одет в того же
цвета жилет с цепочкой от пуговицы до кармана. Там, по всей
видимости, лежали часы. Белая льняная рубашка была оторочена
кружевами. Ноги обуты в остроносые туфли. Будто с бала сбежал
господин.