Нелёгкое? Охренеть. Как можно было вообще о таком подумать?
Наследника у него нет, урод, женись ещё раз, роди, усынови на
крайний случай. Зачем красть чужие души?
От возмущения я вновь замычал.
— В чем дело? Наверное злишься? Злись – ты в своём праве. Но
знай, дело уже сделано и обратно ничего не вернуть. Тебе придётся
смириться и помочь мне. — Моё возмущение вызвало бурную реакцию. Не
ожидал, честно. Новоиспечённый папаша заговорил резко, повысив
голос. Будто приговор зачитал. — Мы с тобой либо договоримся миром,
либо принуждением. Выбор за тобой. Сейчас отдыхай. Скоро придёт
прислуга. Они тебя накормят, помоют, переоденут. Я съезжу по делам,
а когда вернусь – мы продолжим этот разговор.
С этим он поднялся с кровати и было собрался уйти, но это у него
не вышло. В комнату, будто фурия, ворвалась женщина с
огненно-рыжими волосами. Её зелёное платье слегка растрепалось,
будто она бежала сюда. Женщина попыталась приблизиться к кровати,
но Эрин встал у неё на пути.
— Лита, нет. Ещё рано.
— Он очнулся? Я хочу его видеть! – Женщина попыталась обойти
Ши’фьена, но тот схватил её за руки и начал выталкивать за
дверь.
— Я сказал нет! — рявкнул Эрин. — Это не обсуждается.
— Это и мой сын тоже, я его мать и в праве…
Резкий шлепок пощёчины прервал причитания, а дальше,
воспользовавшись тем, что женщина потеряла ориентацию от его
действий, папаша вытолкнул мать того, чьё тело я занимал за дверь и
захлопнул её. Из коридора послышались звуки женского плача,
которые, впрочем, быстро удалились. Всё стихло.
М-да уж. А папаша оказывается тот ещё мудак.
Через какое-то время, как и сказал Эрин, пришли несколько слуг.
Они начали с осторожностью совершать манипуляции по уходу за телом.
Было видно, что делают это не в первый раз. Похоже Джеймс не первую
неделю находится в таком состоянии. Значит это истощение не из-за
процесса вселения моей личности.
Произошла заминка, когда слуги увидели, что я слежу за их
действиями. Одна из девушек даже вскрикнула и указав на моё лицо,
спросила у старшего из слуг, который не принимал участия в
процедурах, а только отдавал указания, что делать. Тот почесал
затылок и ответил, что особых распоряжений не поступало, поэтому
делать нужно всё как обычно. А как обычно мне не понравилось. В
принципе не нравилось чувствовать себя запертым в чужом теле и
беспомощным, неспособным даже задницу себе подтереть. Особенно мне
пришёлся не по душе процесс кормления. В рот вставили трубку и
начали по ней подавать жижу, пахнущую до боли знакомо. Дело в том,
что на второй месяц после родов у супруги пропало молоко. Пришлось
переходить на кормление смесью. Так вот та жижа, что вливали мне
прямо в горло, пахла точь-в-точь как детская смесь. Вкуса, к
сожалению или к счастью, я не чувствовал. Закончив процедуры, слуги
удалились, оставив меня в одиночестве. Перед этим они погасили
свечи в люстре, распахнули шторы и открыли окна. Комната
наполнилась солнечным светом и свежим воздухом.