Маша с бабусей и детьми по выдвижной лестнице забрались в яхту и
вскоре там воцарилась тишина.
Мы со Славой разожгли костер. Фары у трактора я потушил, нечего
садить аккумулятор, пригодится еще. Костер разожгли из плавника,
который я насобирал еще в прошлый мой забег сюда. Он хорошо просох
за это время. Какая-то назойливая мысль крутилась в голове... И тут
понял, было теплее чем в прошлый раз! Перед тем как лечь спать,
Маша скинула нам спальные мешки. Залазить в мешки мы не собирались,
но подстелить под зад было самое то.
Псы успокоились и расположились рядом с нами. Славка достал
термос.
- Ну что, Гоша, по рюмке чая? Бабуся ещё там заварила вкусный
чай с травками.
- Давай! - Какое наслаждение пить чай, сидя у костра. Чай был с
мелиссой и еще с чем-то. Мы молчали, так как даже говорить сил уже
не оставалось. Как уснул, не помню... Мне снилось, что я ем
гречневую кашу, обильно сдобренную маслом и запиваю всё это
молоком. Сглотнул слюну. Понял, что уже не сплю, вот только запах
каши никуда не делся, наоборот, к нему прибавился запах дыма
костра. Открыл глаза. На месте нашего костра стояла тренога, к
которой на цепи был подвешен котел. Котел парил, разнося вокруг
аппетитный запах. Возле котла стояла Анастасия Николаевна и
помешивала варево длинной деревянной ложкой. Солнце уже оторвалось
от горизонта. Начинался новый день. Для моих родных, это был первый
день в этом мире.
Бабуся улыбнулась, увидев, что я уже проснулся.
- Вставай, лежебока. Эх вы, сторожа!
Славка продолжал сладко спать, обхватив руками кусок плавника.
Оба пса сидели рядом с бабой Настей, внимательно отслеживая каждое
её действие.
Потянувшись, встал.
- Да какие из нас вчера сторожа были? Я даже не помню, как
уснул. Вон два сторожа у нас. - Кивнул я на собак. Боня посмотрел
на меня, вильнул хвостом, типа доброе утро хозяин, но отходить от
вожделенного котла не стал.
- Они то сторожа, это да. Но подняли бы они тревогу и что? Вы
вчера даже ружья себе никакого не взяли, хотя вон их у вас, целый
арсенал.
Блин, вот это косяк. Не хило мы с братом тормознули, олухи. Я
встревожено огляделся.
- Чего пялишься по сторонам? Нет никого и слава богу. Игорек, мы
уже не в двадцать первом веке. Здесь цена ошибки и разгильдяйства -
жизнь. И ладно бы вы только вдвоем были. Но кроме вас есть еще мы,
две слабые женщины и двое детишек. - Бабуся осуждающе покачала
головой.