– Не ушиблась? – раздался над ухом
заботливый голос.
– Нет, все хорошо, – растерянно
пролепетала. – Вы спасли меня, спасибо. Но вам, наверное, очень больно сейчас.
– Да нет, не очень, будем считать,
что я знаю некоторые приемы по безопасному падению, – ответил Лорриель,
подмигнув.
– Ох, я ведь раздавлю вас, сейчас
встану, дайте мне пару минут, – покраснев, попыталась принять вертикальное
положение максимально грациозно.
– Не волнуйся, ты совсем не тяжелая,
наоборот, легкая, как пушинка, – ласково с улыбкой произнес Лорриель.
Я впервые видела, улыбающегося
императора. Да еще и разговаривающего нормальным, не надменным тоном. Нужно
почаще падать с крыши, чтобы ощутить его скрытую человечность на себе?
– Благодарю, – смутившись, ответила
и срочно поменяла тему разговора. – Эм, нам как–то нужно обратно во дворец
вернуться, пойдемте?
Сделала шаг в сторону и слегка
пошатнулась. От пережитого напряжения ноги отказались как следует слушаться
меня.
– Конечно, пойдем, – и Лорриель
подхватил меня под попу и понес на руках, бодро шагая к зданию.
– Вы что? Зачем? Я сама бы дошла! Не
стоит, вы надорвётесь!
– Нет, – коротко ответил Лорриель,
двигаясь дальше. – не волнуйся, со мной все будет в порядке, о себе лучше
думай.
– А что мне о себе думать? Я жива, в
безопасности, с моим спасителем, – последнее невольно сказала с придыханием и
заглянула Лорриелю в глаза. – Плохого со мной больше ничего не случится.
– Ты так в этом уверена? – хитро
прищурился Лорриель. – А если я и есть то самое плохое?
– Почему–то теперь совсем не
верится, – ответила, растягивая слова.
Взгляд темных, почти черных, глаз
завораживал, я словно окуналась в два глубоких озера, из тех, что иногда
называют бездонными. Непривычная близость мужского тела будоражила. Ведь раньше
меня не носили на руках молодые харизматичные правители.
Но самым удивительным было то, что
такой император мне нравился, притягивал, пробуждал неизведанные до этого
момента чувства, что как будто спали глубоко внутри все предыдущие годы моей
жизни.
Головой я пыталась охладить свой не
к месту проснувшийся пыл, воззвать к чувству собственного достоинства, ведь я
так откровенно пялилась на Лорриеля, что он наверняка разгадал мои тайные
мысли. А также пыталась напомнить всему нерассудочному, что именно из–за этого
человека я покинула отца, но все впустую.