Лера поняла, что он готов к разрядке.
А еще она поняла, что хочет видеть, как это произойдет.
– Встань! – потребовала она, и
Эльстан встал, продолжая сжимать себя рукой.
Она шире развела ноги, чтобы он видел
ее всю, и провела пальцами там, где недавно хозяйничал его язык.
Она запустила их в самую глубь, а потом вынула и с наслаждением
облизала. В это же мгновение, словно пушечный выстрел, раздался
крик Эльстана, а затем на живот Леры брызнуло горячее и липкое
семя.
Она отчаяннее задвигала пальцами,
вонзаясь в саму себя. Другая ее рука теребила грудь. Глаза Леры
впились в обнаженные бедра Эльстана, которые по инерции двигались,
толкая разгоряченную торчащую плоть в зажатый кулак.
Лера забыла обо всех приличиях и
условностях. Она ласкала себя на глазах своего похитителя,
выгибаясь дугой и разрывая тишину спальни криками. Ноги ее
наливались тяжестью, внизу живота туго сжимался клубок наслаждения.
Она кричала и выла, пока не ощутила его прикосновение.
Эльстан снова опустился на колени и
осторожно убрал ее руку. Он облизал влажные пальцы Леры и тут же,
как в омут, окунулся в ее лоно.
Язык его был горячим, ласковым, но
руки – руки жадными. Они как взбесившиеся вороны беспорядочно
набрасывались то на ее груди, то на бедра, сжимая их до болезненных
ощущений. Пару раз он даже шлепнул ее, а после буквально вгрызся в
мягкую плоть. И тогда Лера потеряла связь с реальностью.
Она и не предполагала, что во время
оргазма можно так кричать. Звук шел из самой глубины ее естества,
из нутра. Он был утробным, диким, звериным. Она пыталась закусывать
губы, чтобы не пугать саму себя, но это было бесполезно.
Раззадоренную плоть продолжал терзать Эльстан, он будто с цепи
сорвался и хотел проникнуть в нее сквозь узкое отверстие между ног.
Он обследовал своим языком все укромные места, до которых только
смог дотянуться, не обращая внимания на мольбы и стоны Леры.
– Хватит, – умоляла она. – Все…
Принц не слышал, он сам хрипел и
рычал, вгрызаясь в раскрасневшуюся мягкую плоть, пока ему в лицо не
брызнула влага.
Опешивший, он на миг отстранился,
взглянул в глаза Леры, а потом снова припал к источнику и стал
пить. Жадно, захлебываясь и продолжая ласкать ее, пока она с силой
не оттолкнула его.
– Все! – выдохнула Лера и повалилась
обратно на подушки.
Они лежали на постели, взмокшие,
прерывисто дышащие, потерявшиеся в собственных ощущениях. Лера,
словно не узнавая свое тело, блуждала ослабевшей рукой по груди,
ногам, мягкому животу, на котором стянулась корка высохшего семени.
Она глядела вверх, но не замечала темную ткань балдахина, перед
внутренним взором девушки мелькали картинки ее падения. Словно
сторонний наблюдатель, она видела их сплетенные тела: свою
запрокинутую голову и его, покачивающуюся меж ее ног, бедра
Эльстана, которые ходили маятником, упираясь в зажатый кулак, его
пульсирующую на шее жилу и рельефно выступающие лопатки под мокрой
рубашкой. А еще его оголенный упругий зад, который белел в темноте
спальни сигнальным флагом – флагом побежденных.