Окончательно пришедший в себя Хмир, до которого
наконец-то дошло, что загадочные и пугающие до глубины души демоны,
все как один повинуются каждому слову его господина, стоял рядом и
уже не трясся как осиновый лист на ветру, а пораженно взирал на
выросшую в пустоте крепость, и разложенные поблизости богатства. Он
снова восхищался силой своего повелителя, боялся служащих ему
существ, боялся умения поднимать мертвецов, с содроганием смотрел
на зловещего хранителя золота, но восхищался возможностями того
существа, которому добровольно служил. До чего же приятно
чувствовать такой, направленный на тебя, коктейль из эмоций и
чувств.
- Хмир! - позвал я слугу. - Нам пора... - Чем плохи
проходы, которые я открываю, так это тем, что я даже не
представляю, как создать их без привязки, а единственный надежный
якорь, который мне известен - это мои создания, так что у Сильвии
появилась парочка совершенно нежданных гостей.
- Анст... А ты зачастил в мою спальню. - Лежа в
наряде Евы на внушительных размеров кровати, она не спеша
приподнялась на локтях, прислонила указательный палец к сочным алым
губам, задумчиво на меня посмотрела и томным, мягким, завлекающим
голосом произнесла. - Сегодня мы не в монастыре...
Но непревзойденную пикантность и неповторимость
мгновения разрушил выглянувший из-за спины излишне любопытный Хмир,
довольный, что снова в нормальном мире, и не в какой-нибудь
отвратной вонючей дыре полной крыс и нечистот, а в спальне самой
баронессы! Ко мне в голову впервые закралась мысль оставить
кое-кого на хранение Горлуму только потому, что тот оказался не в
том месте и не в подходящее время.
- Тьфу, Анст! Какого дьявола?! Я думала... Черт
тебя побери! - она закрылась одеялом. - Пошли вон! Оба! - Меня не
нужно упрашивать дважды, я прекрасно знаю, что представляет из себя
рассерженная женщина, а уж с таким поводом... Сделав морду
кирпичом, я удалился как полагается настоящему английскому
джентльмену, молча, с достоинством победителя, быстро и ни с кем не
прощаясь. Замешкавшийся Хмир вылетел в закрытые двери сам, с
треском и шумом, как последний деревенщина.
Парой секунд позже я подумал, что же только что
произошло (жест рука-лицо). Я самый совершенный хищник из
когда-либо существовавших, я пожираю все. Впитываю чужие страх и
отчаяние, забираю саму суть живущих - их души, выпиваю жизнь,
подобно дорогому вину. После меня не остается ничего, чем могли бы
поживиться падальщики, мне подчиняются смертоносные демоны, которых
уничтожить почти невозможно. И так опростоволоситься перед
собственным созданием...