- ...?!
- Горлум схватил новую душу.
- Ммм... (от избытка чувств я на секунду закрыл
лицо руками и пару раз пнул тело мертвого засранца) Сволочь, не
смог даже сдохнуть по-человечески! И после смерти умудрился
подгадить!
- ...? - на меня с недоумением посмотрели две пары
глаз. Я спокойным голосом обратился к вампирше.
- Извини, Сильвия, как и своего слугу, твоего
птенца я обязательно верну к жизни, - затем жестко продолжил,
повернувшись к Хмиру. - А потом эта парочка одноклеточных будет
умирать раз за разом, пока не поймет, что убивая друг друга, они в
первую очередь отнимают мое время и ослабляют замок!
Три тела, два живых и одно мертвое практически
одновременно исчезли из подвалов донжона.
Доминион
Тьма и порядок? Да черта с два. С моей легкой руки
создания тьмы веселятся во всю и сводят на нет все, что мне так
нравилось в этом месте. Айн - достаточно опытный в схватках демон,
поэтому не стоит удивляться, что, не сумев с ходу ограбить Горлума
самостоятельно, он приспособил к этому делу низших. Корень его
неудач заключен в узком проходе, ведущем в святая-святых обитания
"хранителя всего ценного" - одновременно сражаться с ним могут лишь
двое. И они, несомненно, одержали бы верх, если бы не одно крупное
НО - Горлум сумел обзавестись жутковатой на вид, бездонной
аптечкой, которой пользовался с удовольствием и без зазрения
совести.
Еще бы, какая ему нахрен разница, что это душа
моего слуги? Естественно, никакой, в отношении этого индивида
никаких распоряжений не поступало, его учесть - бесконечные пытки
демона, с детской непосредственностью и жадностью голодного пса
пожирающего каждую каплю силы. И если Хмира Горлум лично "гладил"
когтями, то на вампира у него не хватало времени, и тот призрачной
фигурой, заключенной в клубок колючей проволоки сиротливо висел в
центре хранилища, остекленевшими от ужаса глазами наблюдая за
битвой демонов.
Как только очередной пропущенный удар низшего
оставлял Горлуму сочащийся тьмой рубец, ловушка души сжималась,
приходила в движение, каждый утыканный шипами виток стремился
переместиться по окружности на новое, только ему ведомое положение,
оставляя мелкие, быстро затягивающиеся раны, вынуждая испытывать
приступы острой невыносимой боли. Сила страданий питала демона, и
какую бы рану он не получил, от нее тут же не оставалось и следа, в
то время, как остальным приходилось сменять друг друга и ждать,
когда повреждения затянутся сами. Беспощадная, бесконечная
бойня...