Я не успел заметить, в какой момент в моей груди
оказалась стрела, затем вторая и как они смогли пробить защиту,
недавно казавшуюся неуязвимой. Для мага страхующего группу
отвлекаться на собственные раны непозволительная роскошь, и, тем не
менее, я не справляюсь. Против атаки четырех стихий с четырех
разных точек не выстоял даже я, меня переиграли не напором, а
мастерством, взломали одну часть щита, пока я судорожно латал три
других. На отряд обрушился всепожирающий огонь, не щадящий ни
своих, ни чужих. Сильвия успела использовать вампиров в качестве
щита, но все равно не смогла укрыться полностью, зато прикрыла
меня. Нас осталось шестеро.
Половина ее лица горела как факел, она стонала,
рычала от боли, но не выпускала меча. Мне не известно, как она
вообще все еще не сошла с ума, не потеряла сознание, полуслепая,
неспособная потушить магический огонь, унять причиняемый им ужас.
Пламя не унималось, получив пищу, оно как голодный зверь жрало
плоть, расползаясь сантиметр за сантиметром, и вот уже мечами
орудует не облаченная в доспехи вампирша, а объятая пламенем
фигура, исполнившая свой долг до конца. Нас пятеро, но мы все
ближе.
Навстречу бегут два десятка личной охраны, которые
будут стоять до последнего, им лучше, чем кому-либо известно, после
гибели магов мы возьмемся за остальных, и большая численность
перестанет быть такой уж проблемой. Чтобы выиграть время и
расчистить путь, низшие, как голодные волки кидаются вперед,
наплевав на свои жизни, и один за другим вспыхивают как спички,
едва успевая забрать с собой двоих-троих наемников. Сзади, боясь
подойти и на десяток шагов, нас поливают стрелами лучники. Мы с
Хмиром стоим спина к спине, шаг за шагом двигаясь вперед, нас
двое.
Отвожу несущийся в лицо меч в сторону, взмах и
чья-то отрубленная кисть с зажатым в ней оружием, хаотично
вращаясь, летит в сторону, а потерявший равновесие боец, падает на
колени, так удобно подставляя шею. Еще один шаг по дороге,
вымощенной частями разорванных и разрубленных тел, сожженных в огне
или раздавленных тисками проклятий - за моей спиной только
суеверный страх, кровь, и трупы. Осознание этого дарит силы,
быстрее гонит по жилам кровь, пресыщенную адреналином, для меня все
вокруг давно окрасилось алым, и больше нет иной цели, как
остановить бьющиеся в ужасе сердца и забрать положенный по праву
приз. Я даже не заметил, когда остался один.